Возвращаться в палату к другим мамам и их новорожденным детям, я не могла. Мне хотелось просто уйти из этого места, не оглядываясь и не забирая вещи. Каждый человек по своему переживает горе, я отношусь к тем, кому хочется спрятаться в укромном месте и остаться наедине со своей болью. Среди счастливых рожениц и детских криков, меня ломало на части. Я пошла к дежурному врачу и попросила отпустить меня. Конечно она этого не сделала. Это была добрая женщина, которая искренни посочувствовала и попыталась поддержать меня. Она перевела меня в отдельную одиночную палату на первом этаже, где я не слышала детей и могла хоть немного отдохнуть. Медсестра принесла мне чай и успокоительные, ей было жаль меня и она пыталась меня растормошить и хоть немного вернуть к жизни. Она видела меня прежде и запомнила, как очень улыбчивую. Сейчас же перед ней сидел овощ, по виду кабачок, всячески отрицающий уже произошедшую действительность. В одной руке у меня был слипик, а в другой бумажка, с оставленным н