Предыдущая глава
Томка помогла Любе встретить Аринку с малышкой из роддома, быстренько организовать праздничный стол в честь рождения Прудниковой Веры Дмитриевны, а утром рано собралась в дорогу.
- Бросаешь нас - Люба вздохнула. За эти дни она так привыкла к подруге, к задушевным разговорам по вечерам, что теперь тоска накрыла её ещё больше.
- Куда деваться, работа - Томка развела руками и быстренько поправив модную причёску, чмокнула Любу в щёку - увидимся ещё. Аринку не буду будить, Верочка весёлую ночку ей устроила. Но ничего, привыкнете. Это вам обеим награда и утешение, чтоб не впали совсем уж, в уныние.
- Да ничего, оклемаемся. Время нужно, роды у Аринки тяжёлые были, я на подхвате. Кому мне теперь помогать, как не единственной дочери?
- Вот и вот. Это хорошо, когда есть о ком заботиться. Я вот видишь, одна на старости лет. Собаку что ли хоть завести? Или Романа простить? - негромко рассмеялась Томка - а Аринка зря отчество этого маргинала своего оставила. Рубить концы, так все и напрочь.
- Это её решение, я не могу командовать. Отец всё-таки, мало ли, может объявится когда.
- Я тебя умоляю, Люб! Такие, как этот, не объявляются и совесть их не мучает, поверь! Да ты и сама по первому мужу знаешь. Вадька вспомнил о дочери только когда она уже школу окончила! - Тома посмотрела на свои наручные часики - о... такси заждалось теперь. Короче, девчули мои ... Выберу время и нагряну в гости, пускай малышка только окрепнет. Непременно крёстной мамой хочу быть такой красотки, так Аринке и передай. Пока, пока!
Люба закрыла дверь за подругой и поплелась на кухню. Из окна лоджии она с грустью наблюдала, как Томка впорхнула в салон такси и укатила на вокзал. Душевная встреча получилась, жаль что Томка мало побыла у них.
Будни Любы наполнились вечной гонкой. Стирка, уборка, готовка. Бессонные ночи и долгие укачивания внучки на руках.
На работе успевала пробежаться по своим бабушкам, им продукты, лекарства закупить и домой. Аринка восстанавливалась после родов тяжело, да ещё молока было мало. А на нервной почве, даже и это количество молока пропало. Пришлось перейти на смесь.
- Вот что ты нервничаешь, не пойму. Сейчас-то что тебя тревожит? - допытывалась Люба у дочери.
Аринка не смело посмотрела на мать.
- Да нет покоя мне почему-то. Так привыкла от жизни подвоха ждать, что с появлением Верочки, совсем с катушек съезжаю. Постоянно к её дыханию прислушиваюсь, боюсь крепко заснуть и не услышать, как она проснулась. Проверяю всё ли нормально с ней, дышит ли. Всматриваюсь в неё, изучаю. Весь интернет прошерстила, что должны уметь дети в месяц, в два. Как они спят, едят, кричат. Я наверное с ума уже схожу?
Люба и подумать не могла, что дочь так себя накручивает.
- Это скорее всего послеродовые гормоны бушуют. Скоро пройдёт всё и ты привыкнешь жить спокойно, наслаждаться своим материнством. У моей мамы девять детей было, выросли как-то. И болели, и ушибались, и что только с нами не происходило. Я только с возрастом осознала, как мама наша бедная всё выдерживала.
- Да уж ... бабушка у нас была с железным характером. Одна на миллион. А у тебя было такое? Чтоб ты за меня нервничала, переживала что со мной что-то не так? - спросила Аринка.
- Не было. Некогда мне было рефлексировать. Семья большая, к тому же деревня, частный дом. Дел всегда много. Младшие Аринка и Сава со мной жили, в школу ещё ходили, когда ты родилась. Твои пелёнки стирала и их одёжку, есть готовила им. С огородом управлялась. Сейчас-то, пожалуй и обленилась даже, отвыкла от деревенской жизни - улыбнулась Люба, вспоминая свою юность. Так давно это всё было, как будто не с ней. Господи, как годы-то летят! Словно сумасшедшие и жить совсем не успеваешь!
Воспоминаний о Наташке и Грише усердно избегала, боялась что чуть подумает и накроет волна боли. Такая схваткообразная и сильная, только с её гипертонией может и не отпустить. Кому Аринка тогда нужна будет с Верочкой? Нет, держаться нужно. Изо всех сил.
Обе молчали, прислушиваясь к сопению малышки.
- Мам? А тебя никогда не тянуло обратно? - вдруг спросила Аринка.
Люба даже в ступор впала от её вопроса. Жить в городе она привыкла. Его бешеный ритм и постоянный шум, не напрягали. Отвлекали от тяжёлых дум и некогда было хандрить. Наоборот деревенская жизнь казалась теперь каким-то застоем. Хотя сейчас ... по прошествии стольких лет ...
- Честно, не знаю. Даже никогда не задумывалась об этом. А почему ты спрашиваешь?
- Да так ... глупо может. Но я тут подумала, а что если нам продать квартиру Гриши и уехать обратно? Домик купим, там и воздух чище. Не так загазован, как здесь. Всё равно ты будешь тосковать в этой квартире, вспоминать об Наташке и о Грише - Аринка нервно закусила губу. Может с психикой что у неё произошло, но теперь город её пугал.
Случай с ней, когда из-за Ольшанских пришлось позорно бежать в другой город, несчастье с сестрой, болезнь Гриши. Ничего хорошего она не получила от жизни в городах.
А деревня ей вспоминалась с такой ностальгией из детства, с запахом парного молочка от коровы Зорьки, которую бабушка рано утром выводила на лужок перед домом. Тёплый июнь, когда всё лето ещё впереди, знойный июль и август, дышавший не смело сентябрём, наполненным яркими бусинами рябин и костров на огородах.
Аринка даже глаза прикрыла, она так ярко представила себе картинку из своего деревенского детства, что желание уехать из города, только обострилось.
-В деревне с работой туго, Ариш. Да и не ждут нас там с распростёртыми объятиями. Ты просто после родов стала слишком чувствительной и ранимой. Вот Верочка подрастёт и всё наладится. Давай я завтра с ней посижу, а ты дойди до отдела соцзащиты. Хоть и не работала, а до полутора лет ребёнка пособия всем платят. Давно уж пора сходить. Какая никакая, а копеечка.
Весна прошла стремительно, словно и не было её. А может Любе так казалось, что дни летят за днями. Вот уже в окно тянет ароматом сирени, которая раскинула свои ветви у них в палисаднике. Ребятня задорно кричит, гоняя на великах, в предвкушении скорых летних каникул. А Аринка всё продолжает время от времени заговаривать про деревню.
Люба и сама порой рвалась туда, хоть и привыкла давно в городе. Но здесь её держала работа и стабильная хорошая зарплата. А какие перспективы в деревне? Ну купят они там домик, огород посадят, всё своё будет. Хозяйство заведут может быть, курочки, гуси. Яички и мяско домашнее. А мужских рук-то и нет. Там прибить, тут забить. Частный дом в деревне, это не городская квартира с комфортом.
-Нет, Арин ... Даже и не заводи речь больше о деревне - категорическим тоном заявила Люба.
-Ну давай хоть в середине лета вырвемся на недельку! У нас же родственники есть там. К тёте Марине в гости нагрянем, против что ли будет?
-Ну ты как маленькая. Ну как я вырвусь? Отпуск свой я уже израсходовала, пока Гриша болел. Кто меня отпустит на неделю? Родни много, родных мало. Слышала такое? Мы столько лет друг с другом не общаемся, что сомневаюсь о великой радости к нам, моих родственников. Да и Верочка маленькая, куда мы её в такую долгую дорогу потащим. На чём?
-Купи машину на деньги Ольшанских. Я знаю про них - вдруг тихим голосом произнесла Аринка и сорвалась с места, только услышав плач дочери. Люба застыла над плитой. Знает? Откуда? Кто ей сказал? На ум пришёл только её покойный муж. Гриша один знал об этих деньгах, больше никто.
Ну что ж. Машина так машина. В конце июня Люба стала владелицей комфортабельной "Лады Калины". Подержанная правда, но прошлая хозяйка эксплуатировала её очень бережно. Люба вышла на неё по объявлению в газете. Созвонились, договорились. Сделка происходила со всем соблюдением законности, технических нюансов и на добродушной ноте.
Аринка когда увидела под окнами машину матери, то чуть ли не завизжала от радости.
-И ты столько времени молчала?
-Не хотела сглазить, вдруг сделка сорвалась бы - Люба улыбалась глядя на развеселившуюся дочь - так уж и быть, съездим на недельку в деревню.
Отпуск Любе не понадобился. Она дружила с одной знакомой, терапевтом. Та открыла ей больничный. Казалось бы все пути открыты, собирайся да поезжай. Но неожиданно нагрянул гость, которого никак не ждали. Обе.