«Слава, слава Айболиту!
Слава добрым докторам!»
(К. Чуковский «Айболит»)
Одной из особенностей творческой манеры Корнея Ивановича Чуковского является наличие т.н. «сквозных» персонажей, которые переходят из сказки в сказку. При этом они не объединяют произведения в некий последовательный «сериал», а как бы параллельно существуют в нескольких мирах в разных вариациях.
Например, Мойдодыра можно встретить в «Телефоне» и «Бибигоне», а Крокодила Крокодиловича – в «Телефоне», «Мойдодыре» и «Бармалее». Недаром Чуковский иронично называл свои сказки «крокодилиадами».
Но, наверное, самыми многовариативными персонажами писателя стали добрый доктор Айболит и злой пират-людоед Бармалей. Например, в прозаическом «Докторе Айболите» («пересказе по Гью Лофтингу») доктор родом из зарубежного города Пиндемонте, в «Бармалее» – из советского Ленинграда, а в поэме «Одолеем Бармалея» – из сказочной страны Айболитии. То же и с Бармалеем. Если в одноименной сказке он исправляется и едет в Ленинград, то в прозаическом варианте его сжирают акулы, а в «Одолеем Бармалея» и вовсе расстреливают из автомата.
Сказки об Айболите – постоянный источник споров о плагиате. Одни считают, что Корней Иванович бессовестно украл сюжет у Хью Лофтинга и его сказок о докторе Дулиттле, другие же — считают, что Айболит возник у Чуковского раньше и лишь потом был использован в пересказе Лофтинга. И прежде, чем мы начнем восстанавливать «темное» прошлое Айболита, необходимо сказать несколько слов и об авторе «Доктора Дулиттла».
Итак, Хью Лофтинг родился в Англии в 1886 г. и, хотя с детства обожал животных (он любил возиться с ними на маминой ферме и даже организовал домашний зоопарк), выучился он вовсе не на зоолога или ветеринара, а на железнодорожного инженера. Впрочем, и эта профессия позволила ему посещать экзотические страны Африки и Южной Америки.
В 1912 г. Лофтинг переехал жить в Нью-Йорк, обзавелся семьей и даже начал пописывать в журналы разные профильные статьи. Но так, как он еще оставался британским подданным, то с началом 1-й Мировой войны его призвали на фронт лейтенантом Ирландской гвардии. Его дети очень скучали по папе, и он обещал постоянно писать им письма. Но разве напишешь малышам об окружающей кровавой бойне? И вот под впечатлением от картины гибнущих на войне лошадей Лофтинг начал сочинять сказку о добром докторе времен викторианской эпохи 1830-40 гг., который выучил звериный язык и всячески помогал разным животным. Доктор получил говорящее имя «Do-Little» («Делать малое»), заставляющее вспомнить Чехова и его принцип «малых дел».
Х. Лофтинг:
«Мои дети ждали дома писем от меня – лучше с картинками, чем без. Вряд ли было интересно писать подрастающему поколению сводки с фронта: новости были либо слишком ужасными, либо слишком скучными. К тому же все они цензурировались. Одна вещь, однако, все больше привлекала мое внимание – это значительная роль, которую играли в Мировой войне животные, причем с течением времени они, похоже, становились не меньшими фаталистами, чем люди. Они рисковали так же, как и все мы. Но их судьба сильно отличалась от людской. Как бы серьезно ни был ранен солдат, за его жизнь боролись, все средства хирургии, прекрасно развившейся за время войны, были направлены ему на помощь. Серьезно раненную лошадь пристреливали вовремя пущенной пулей. Не очень справедливо, по-моему. Если мы подвергали животных такой же опасности, с которой сталкивались сами, то почему же не окружали их таким же вниманием, когда они получали ранение? Но, очевидно, чтобы оперировать лошадей на наших эвакуационных пунктах, потребовалось бы знание лошадиного языка. Так у меня зародилась эта идея…».
Когда Лофтинга из-за ранения демобилизовали, он решил переработать свою сказку. На корабле, плывущем в Нью-Йорк, рукопись увидел британский поэт Сесил Робертс и рекомендовал обратиться к издателю. И вот в 1920 г. в США вышла «История доктора Дулиттла», проиллюстрированная самим автором. Издание имело стабильный успех, и за всю свою жизнь Лофтинг написал 14 книг о Дулиттле.
В 1924 г. «Дулиттла» заметили и в Советской России. Издательство заказало аж два перевода сказки. Первый был рассчитан на детей среднего возраста, и его выполнила Е. Хавкина. Впоследствии он был забыт и больше в СССР не переиздавался. Зато второй вариант, носивший заголовок «Гай Лофтинг. Доктор Айболит. Для маленьких детей пересказал К. Чуковский», имел долгую и богатую историю. Именно целевая аудитория стала причиной того, что язык сказки очень упрощен. Кроме того, Чуковский писал, что он «внёс в свою переработку десятки реалий, которых нет в подлиннике».
И действительно, в новых изданиях «пересказ» постоянно перерабатывался. Так Дулиттл превратился в Айболита, собака Джип — в Авву, поросенок Джаб-Джаб — в Хрю-хрю, занудная ханжа-пуританка и сестра доктора — Сара — в совсем уж злобную Варвару, а туземный король Джолингинки и пират Бен-Али вовсе сольются в едином образе пирата-людоеда Бармалея.
И хотя пересказ «Доктор Айболит» постоянно сопровождал подзаголовок «по Гью Лофтингу», в издании 1936 г. появилось загадочное редакционное послесловие:
«Несколько лет назад произошла очень странная вещь: два писателя на двух концах света сочинили одну и ту же сказку об одном и том же человеке. Один писатель жил за океаном, в Америке, а другой – у нас в СССР, в Ленинграде. Одного звали Гью Лофтинг, а другого – Корней Чуковский. Друг друга они никогда не видели и даже не слыхали друг о друге. Один писал по-русски, а другой по-английски, один стихами, а другой – прозой. Но сказки получились у них очень похожие, потому что в обеих сказках один и тот же герой: добрый доктор, который лечит зверей…».
Так всё-таки: кто придумал Айболита? Если не знать, что первый пересказ Лофтинга вышел еще в 1924 г., то кажется, что Чуковский просто взял Айболита из своих стихотворных сказок и поместил в пересказ. Но с учетом этого факта всё выглядит не так однозначно, ведь «Бармалей» был написан в том же году, что и пересказ, а первая версия стихотворного «Айболита» и вовсе спустя 4 года.
Сам Чуковский утверждал, что доктор появился еще в первой импровизационной версии «Крокодила», которую он сочинял для больного сына.
К. Чуковский, из дневника, 20.10.1955.:
«… и там был «Доктор Айболит» в качестве одного из действующих лиц; только он назывался тогда: «Ойболит». Я ввел туда этого доктора, чтоб смягчить тяжелое впечатление, оставшееся у Коли от финского хирурга».
Чуковский также писал, что прообразом доброго доктора для него стал еврейский врач из Вильно — Тимофей Осипович Шабад, с которым он познакомился в 1912 г. Он был настолько добр, что соглашался бесплатно лечить бедняков, а иногда и зверюшек.
К. Чуковский:
«Доктор Шабад был самый добрый человек, которого я знал в жизни. Придет, бывало, к нему худенькая девочка, он говорит ей: «Ты хочешь, чтобы я выписал тебе рецепт? Нет, тебе поможет молоко. Приходи ко мне каждое утро и получишь два стакана молока».
Действительно ли роилась в голове Чуковского идея написать сказку о зверином докторе, или нет, ясно одно: стимулом для ее появления явно послужило знакомство с Лофтингом. А дальше уже началось практически оригинальное творчество.
Первой сказкой, где появился доктор и его антагонист, стал «Бармалей» (опубликован в 1925 г.). Своим именем злодей обязан Бармалеевой улице, на которую как-то вышли Чуковский и художник М. Добужинский во время прогулки по Ленинграду.
К. Чуковский, «Чукоккала»:
«- Почему у этой улицы такое название? — спросил я. — Что это был за Бармалей? Любовник Екатерины Второй? Генерал? Вельможа? Придворный лекарь?
— Нет, — уверенно оказал Добужинский. — Это был разбойник. Знаменитый пират. Вот напишите-ка о нем сказку. Он был вот такой. В треуголке, с такими усищами. — И, вынув из кармана альбомчик, Добужинский нарисовал Бармалея. Вернувшись домой, я сочинил сказку об этом разбойнике, а Добужинский украсил ее прелестными своими рисунками».
«Бармалей» – наверное, одна из самых бесшабашных сказок писателя, недаром он сам называл ее то детской «опереттой», то «авантюрной повестью».
К. Чуковский, из «Рабочей тетради», 1924-1926:
«Свою сказку о Бармалее я назвал опереттой, потому что она состоит из целого ряда лирических арий, соединенных пародийно воспринятой драматической фабулой. Но, конечно, это оперетта не вокальная, а чисто словесная, так как, по-моему, в детях с самого раннего возраста необходимо воспитывать чувство не только музыкального, но и стихотворного ритма. Этой задаче я старался служить всеми своими детскими книжками, поскольку фонетика выдвинута в них на первое место (и всякому изменению сюжета соответствует изменение ритма). Но словесную оперетту я пишу впервые…
…«Бармалей» написан, так сказать, из полемики. Как-то среди педагогов зашел разговор о том, что авантюрная повесть доступна лишь 13-15-летним подросткам и что маленькие дети лет пяти будто бы для нее не созрели. Выходило так, что все эти Буссенары и Куперы специально приспособлены для детей того возраста, который соответствует тому периоду истории человеческой расы, когда человек был номадом-кочевником, так как им еще не свойственна любовь к природе».
Несмотря на, открывающее сказку, предупреждение детям не гулять по Африке, Танечка и Ванечка не только по ней гуляют, но еще и ведут себя крайне по-хамски. В первоначальной редакции дети были еще наглее – они катаются на хвосте гориллы (вообще-то горилла бесхвостая) и грозятся «наставить фонарей» самому Бармалею. После чего Бармалей вполне справедливо собирается поджарить их на костре. Кстати, в ранней версии и на первых рисунках людоед изображается по-африкански «черномазым», как и король Джолингинки у Лофтинга (впоследствии негритянское описание, по понятным причинам, исчезнет).
Но тут на помощь детям прилетает доктор Айболит. Он никого ещё здесь не лечит, да и Бармалею не соперник, поэтому довольно быстро тоже оказывается в костре. Однако, какой-то авторитет у зверей Айболит имеет, и на помощь ему приходит хорошо известный Крокодил. Дальнейшее известно – Бармалей получает исправительный срок в крокодильем животе и выходит «на свободу с чистой совестью».
Как видите, от Лофтинга в этой сказке не осталось почти ничего.
То же касается и второй стихотворной сказки об Айболите, которую с «Дулиттлом» объединяет лишь сама канва путешествия доктора в Африку, с целью вылечить зверей.
К. Чуковский «История моего «Айболита»:
«Вдохновение нахлынуло на меня на Кавказе — в высшей степени нелепо и некстати — во время купания в море. Я заплыл довольно далеко, и вдруг под наваждением солнца, горячего ветра и черноморской волны у меня сами собой сложились слова:
О, если я утону,
Если пойду я ко дну…
Голышом побежал я по каменистому берегу и, спрятавшись за ближайшей скалой, стал мокрыми руками записывать стихотворные строки на мокрой папиросной коробке, валявшейся тут же, у самой воды, и сразу в какой-нибудь час набросал строк двадцать или больше. Ни начала, ни конца у сказки не было».
Во время лечения в Кисловодске в 1928 г., наблюдение за окружающими вылилось у Чуковского в еще одно четверостишие.
«А кругом больные, бледные худые
Кашляют и стонут, плачут и кричат —
Это верблюжата, малые ребята.
Жалко, жалко маленьких бедных верблюжат».
В 1929 г. сказка была закончена и опубликована в журнале «Ёж» — правда, под совсем другим названием…
Я где-то читал, что турагенства ЮАР до сих пор недоумевают по поводу странной притягательности для русских туристов речки под названием Лимпопо. Именно «Лимпопо» было первым названием сказки «Айболит». Название же самой речки пришло из «Слоненка» Р. Киплинга, которого переводил Чуковский. Оно же стало первым длинным словом, которое произнесла его дочка Мура (Мария), а среди детей писателя и своеобразным синонимом слова «хорошо».
«Вот и вылечил он их,
Лимпопо!
Вот и вылечил больных.
Лимпопо!
И пошли они смеяться,
Лимпопо!
И плясать и баловаться,
Лимпопо!»
Забавная фонетика слова была намного важнее для Чуковского нежели географические реалии. Если вы начнете при чтении «Айболита» сверять расположение мест на карте, то изрядно опешите.
«Мы живём на Занзибаре,
В Калахари и Сахаре,
На горе Фернандо-По ,
Где гуляет Гиппопо
По широкой Лимпопо».
Очень впечатляет и букет заболеваний у зверушек:
«И корь, и дифтерит у них,
И оспа, и бронхит у них,
И голова болит у них,
И горлышко болит».
и нетрадиционные методы лечения Айболита.
«И бежит Айболит к бегемотикам,
И хлопает их по животикам,
И всем по порядку
Даёт шоколадку,
И ставит и ставит им градусники!»
Зато всё это прекрасно понимают маленькие читатели.
Кстати, машинописная версия «Лимпопо» отличалась от изданной довольно сильно. Во-первых, в ней снова появлялся злодей Бармалей, нападающий на доктора по пути. Во-вторых, практически впервые в детском творчестве Чуковского возникла «социальная» тема, когда сильные и хищные звери не дают Айболиту лечить слабых и мелких, в результате чего начинается настоящая война, в которой «униженные и оскорбленные» дают отпор «угнетателям».
Тогда Чуковскому хватило вкуса и меры убрать эти отрывки.
Вскоре сказка «Лимпопо» сменила название на «Айболит» (первое отдельное издание вышло в 1936 г.), а сам доктор становится одним из популярнейших персонажей советской культуры. Айболита даже изображают на иллюстрациях сказки «Телефон», хотя изначально под ее героем подразумевался сам автор. Считают, что Чуковский отобразил в этой сказке, мучившую его всю жизнь, бессонницу:
«Я три ночи не спал,
Я устал.
Мне бы заснуть,
Отдохнуть…
Но только я лёг —
Звонок!»
В 1938 г. на основе 2-й и 3-й частей прозаического «Доктора Айболита» был снят фильм по сценарию Евгения Шварца со знаменитой песенкой:
«Шита рита, тита дрита!
Шивандаза, шиванда!
Мы родного Айболита
Не покинем никогда!»
В 1967 г. выйдет веселый музыкальный фильм «Айболит-66», где зрителям особенно запомнится песенка про «нормальных героев» и Бармалей в исполнении режиссёра фильма - Ролана Быкова (помните его пассажи вроде «Пустите доброго человека, а не то он выломает дверь!», «Сейчас мы тебя будем убивать, грабить, обижать и унижать!» или «Всё-всё, конец фильма! Дальше без меня, дальше не интересно!»).
А в 1985 г. на экранах появится и вовсе ироничный мультсериал «Доктор Айболит», включивший в себя почти весь сказочный эпос Чуковского.
Анекдоты про Айболита:
— Спирт, клофелин и димедрол — именно эти три компонента делали Айболита добрым…
У доктора Айболита есть брат — доктор Айподох — патологоанатом…
Когда-то давным-давно жил-был добрый доктор Айболит. Он отрезал ноги у богатых и пришивал их бедным…
P.S. Для желающих углубиться в тему рекомендую ознакомиться с исследованием И. В. Вдовенко «Стратегии культурного перевода» (Федер. агентство по культуре и кинематографии, Рос. ин-т истории искусств. — СПб.: РИИИ, 2007).
***
Если вам понравилась эта статья, и вы не хотите пропустить новые, подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, делитесь своими впечатлениями...
Автор: Сергей Курий
