После посещения храма мужчины пошли к строящемуся дому, огражденному временным забором.
- Ты-то где живешь? – поинтересовался отец Николай. – При церкви пока ютишься?
- Нет, здесь, в летней кухне и живу, - батюшка показал ему небольшое строение прямо во дворе, где шло строительство. – Давайте, зайдем.
Отец Сергий толкнул дверь кухоньки, и они вошли внутрь.
- Хорошо у тебя, светло… - гость огляделся. – Нравится мне здесь.
Хозяин провел его к старому рукомойнику и протянул чистое полотенце.
- Смывайте дорожную пыль, отец Николай.
Батюшка умылся и мужчины сели за стол, на котором стояли угощения, приготовленные заботливой рукой Екатерины Алексеевны.
- Хоть и хорошо она за тобой смотрит, но не приветствую я такое соседство, - гость положил себе на тарелку желтоватую картошку, посыпанную укропом. – Не знаю, как ты терпишь…
- А я никого и не терплю, - усмехнулся отец Сергий. – Екатерина Алексеевна хороший человек.
- Человек… - проворчал батюшка. – Ну да ладно… О другом хочу поговорить. Тихо тут?
- Тихо. Дай Бог так и будет, - отец Сергий плеснул ему вина в стакан. – Я слежу за всем.
- Себе, почему не наливаешь? – батюшка кивнул на бутылку кагора. – Поста нет, да и ты не праведник.
- Не хочу. Алкоголь изменяет сознание, а мне нужно быть с ясным разумом, - хозяин дома налил себе сока. – А вы пейте, вино хорошее.
Гость опорожнил стакан и принялся за еду, с удовольствием поглощая все, что было на столе.
- Мы когда к проходу пойдем? – наевшись, отец Николай откинулся на спинку стула. – Посмотреть охота. Владыка просил узнать, что да как.
- Сейчас я переоденусь, и пойдем, - молодой священник поднялся и скрылся в соседней комнате.
Гость выпил еще вина и когда его взгляд упал на зеркало, висящее таким образом, что было видно переодевающегося отца Сергия, он побледнел. Вся спина мужчины была покрыта жуткими шрамами, а поверх них ярким пятном выделялась татуировка. Батюшка присмотрелся к изображению и прикрыл глаза. Защита.
Через несколько минут отец Сергий вышел из комнаты, одетый в джинсы и кожаную куртку. Теперь ничего не указывало на то, что он священник, лишь свет, льющийся из его ярких глаз, говорил о том, что этот человек не прост.
- Вам бы тоже не мешало переодеться, - сказал он, и отец Николай кивнул, соглашаясь.
- Да… Пойду…
Вскоре мужчины покинули двор, и пошли по дороге в сторону леса.
Они некоторое время молчали, а потом отец Николай сказал:
- Ты прости меня, что спрашиваю, да уж больно интересно. Неужто и правду говорят, что мучения адские такие как ты проходят, когда по святым местам отправляются? Что злые духи тянут обратно, мучают?
- А вы как думаете? – отец Сергий так и смотрел перед собой, засунув руки в карманы. – Наш путь нелегок.
- Говорят пятеро вас во всем мире. Так ли это?
- Трое уже, - ответил священник. – А все потому, что расслабляться нельзя даже на минуту.
Они снова замолчали, и прошли остальной путь, не проронив больше ни слова.
Зайдя в лес, мужчины некоторое время пробирались в густых зарослях, но когда впереди показался почерневший сруб старого колодца, отец Сергий остановился.
Здесь все утопало в полумраке и прохладе. Стволы больших деревьев были покрыты мхом и грибами, которые делали их похожими на заставших леших. Пахло хвоей, а еще прелой листвой, отчего немного першило в горле. Под ногами переплетались щупальца корней, словно большой коричневый спрут вылез из-под земли и притаился в ожидании жертвы.
- Ближе, чем на три метра подходить к нему не советую, - предупредил он, но батюшка, словно не слыша его, пошел вперед.
Он приблизился к колодцу и заглянул в него. Прошло несколько минут, а отец Сергий все не поднимал голову, опускаясь все ниже.
Из темной пасти послышался жуткий шепот, наполняя лес своим зловещим звучанием. Он становился все громче, проникал в каждую клеточку, заставляя поддаваться его мистическому влиянию.
- Ну, хватит, - молодой священник подошел к нему и резко поднял, схватив за плечи. – Эй! Батюшка, очнитесь!
После того как он несколько раз встряхнул своего гостя, тот пришел в себя и быстро пошел прочь, повторяя одно и тоже:
- Спаси Господи! Спаси Господи нас грешных!
* * *
Подходя к дому, я почувствовала аромат пирожков и удивленно приподняла брови. Это еще что такое?
Мы вошли внутрь и, взглянув на меня через плечо, бабка сказала:
- И когда успела?
Я увидела на столе полную миску пирожков и чуть рот не раскрыла. Неужели домовой помог?
- Я старалась…
Бабка хмыкнула, а потом вдруг крикнула:
- Эй! Рыжий! А ну сюда иди!
- Да здесь я… - на стуле появился домовой, держа в руке половину шоколадки. – Чего случилось?
- Ты зачем языком треплешь своим? – старая Тина грозно уставилась на него. – Все выложил! Ляпало свое распустил!
- Чего это распустил?! – возмущенно воскликнул он. – А то ты бы сама своей внучке все не рассказала!
- Так то я. А это ты! - рявкнула бабка. – Что еще рассказал?!
- Ничего больше! – домовой положил ногу на ногу, разглядывая свое угощение. – Только о книге сказал и о Шаксе. Чего скрывать?
- Напугал? – Тина повернулась ко мне, но я не успела ответить, старуха махнула рукой. – Ай! Если бы напугал за мной бы не поперлась.
Она пошла в свою комнату, а я подошла к домовому.
- За пирожки спасибо.
- Чего спасибо? – он недовольно поджал губы. – Не люблю я, когда так к продуктам относятся! Сказал же тебе – скиснет! Нет, ушла, умотала! Не надо мне твоих благодарностей!
- Все равно спасибо, - улыбнулась я. – Давай дружить?
- Чего это мне с тобой дружить? – домовой с подозрением посмотрел на меня. – Чтобы Тина мне тумаков надавала? Нет уж, увольте…
На печке закипел чайник, я бросилась к нему, а когда обернулась, его уже и след простыл. Вот профура!
- Бабушка, вы чай будете? – я заглянула в комнату Тины и увидела, что она задумчиво смотрит в окно, сидя на кровати.
- Сейчас приду, - проворчала она. – А ты из буфета красный мешочек достань.
- Хорошо, - я вернулась на кухню, открыла дверцы буфета и сразу увидела то, то она требовала достать.
С любопытством заглянув мешочек, я обнаружила в нем какую-то траву с довольно приятным запахом. Интересно, что это?
- Давай сюда, - раздался за моей спиной скрипучий голос и, повернувшись, я протянула бабке траву.
Она высыпала ее в фарфоровый чайник и поставила его на припечек, шепча какие-то слова.
- Что это? – спросила я, но она не ответила, указывая на стул.
- Садись. Поговорим.
продолжение следует