Итак, на момент счастливого рождения принца Филиппа, у Луи VII было четыре дочери (две от первого брака с Алиенорой Аквитанской и две от второго – с Констанцией Кастильской) и два брата, светских сеньора – Роберт и Пьер.
Кроме этого был еще и третий младший брат – Анри, архиепископ Реймский, но как лицо духовное, претендовать на корону он точно не мог. Но кто тогда на протяжении почти 30 лет был наследником короля Луи? Да и позже был довольно опасный период, когда принц Филипп внезапно заболел – это многих привело в смятение. Кто же должен был наследовать шестому королю Капетингу, если бы его сын умер или вовсе не появился бы на свет – его старшая дочь Мария или же следующий по старшинству брат – Роберт?
Остается записать этот вопрос «в загадки». Трудно представить, что в течении почти 30 лет никто не задавался этим вопросом – «а что будет, если…», но с другой стороны и потенциальный наследник не был назван. Как будто бы все ждали рождения королевского сына и были уверены, что он все-таки родится.
Косвенным подтверждением последнему предположению является то, что, когда кризис престолонаследия все-таки случился, и после внезапной смерти Жана I стали решать кому править – дочери короля Луи X или его же брату Филиппу Пуатье, ни одна из заинтересованных сторон не стала ссылаться на эпоху Луи VII Благочестивого. В том контексте, что – вот, мол, когда у короля Луи еще не было сына (или, когда принц Филипп был при смерти), наследницей считалась его дочь Мария Французская. Или же, другой вариант – тогда никто и не рассматривал дочь короля в правительницы, все видели наследником брата короля, Роберта, графа де Дрё. По-видимому, раз не ссылались, значит и не что было опереться.
На самом деле, король Луи VI Толстый, кроме прямого продолжения старшей ветви Капетингов, мог в теории обеспечить существование еще четырех дополнительных ветвей. Но фактически из четырех младших братьев, наследовавшего ему Луи VII Благочестивого, светским сеньорами стали только двое – Роберт и Пьер, на момент смерти отца пока еще «безземельные» принцы. Двое других – Анри и Филипп были служителями церкви и не сказать, что значительными. Ладно еще Анри (1121-1175), он был архиепископом Реймса, но самый младший – Филипп (1132-1161), был и вовсе архидиаконом Парижа. Для сына и брата королей Франции, как-то уже слишком «мелко».
Уже в царствование брата, счастливцам Роберту и Пьеру удалось заключить выгодные браки, согласно которым они стали более-менее значительными сеньорами «по праву жены». Роберту в 1152 году удалось получить и собственный апанаж (с правом передачи по наследству) – графство Дрё. Для того времени это можно считать значительной удачей, так как практика наделения младших королевских сыновей уделами, еще не стала чем-то обычным. Рассмотрим сначала его потомство.
К 1328 году, наследники Роберта, получившего прозвище Великий, первого графа де Дрё из Капетингов, разделись на несколько ветвей - две довольно сильных и три малых. Самой могущественной была, что удивительно первая из младших ветвей дома де Дрё и опять же благодаря удачной женитьбе. Пьер Моклерк (1187-1250), младший внук Роберта де Дрё, стал герцогом-консортом Бретани, а его сын унаследовал титул герцога уже в полной мере за матерью, герцогиней «по собственному праву». Моклерк же стал прародителем и одной младшей ветви де Дрё – сеньоров Машекуль. Последние не имели права на Бретань, так как были потомками другого брака Пьера Моклерка.
От старшего же графского рода де Дрё отошли ветви сеньоров де Бё и Боссар (последняя оказалась самой долгоживущей, с ней и угасло потомство Реберта Великого в 1590 году), так что этот клан был довольно многочисленным ко времени угасания старшей ветви Капетингов. Однако над графами де Дрё уже в это время собирались грозовые тучи – глава рода на эти годы, граф Жан III, вскоре скончается без наследников. Сыновей не будет и у его брата Пьера I.
Но вот историю потомства другого брата короля Луи VII – Пьера Куртене можно назвать даже парадоксальной. Сначала роду сопутствовала удача. Сам Пьер, подобно брату Роберту, удачно женился на наследнице земель Куртене, вот только её клан по мужской линии не угас – отец невесты Пьера, Рено де Куртене, как считается, был приверженцем Алиеноры Аквитанской и после развода своей госпожи с французским королем, отравился вместе с ней в Англию. И вот уже там, от второго мужа Алиеноры, Генриха II Плантагенета, получил и новые земли, и новый титул.
Старшей ветви потомков Пьера Куртене было суждено стать латинскими императорами Константинополя, но это было отравленным даром. Старшая линия рода Куртене угасла совершенно бесславно. Лишились они те только фантомного титула константинопольского императора, но и родовых земель в самой Франции. Но у Пьера были и еще сыновья – они в целом и обеспечили довольно длительное существование семьи Куртене. Вот только это была, можно сказать, всеми забытая семья, несмотря на то, что преемственность в ней шла по законной мужской линии. С каждым поколением клан дробился и все больше и больше мельчал.
Так что вряд ли кого интересовало мнение рода Куртене-Капетингов на советах во время кризиса престолонаследия после смерти Луи X. Трудно даже предположить, где они вообще были, как в эпоху последовавшей за этим кризисом Столетней войны, так и позже – во время Итальянских и Религиозных войн. Однако, между тем род жил. Исходя из того, что датой смерти сразу нескольких Куртене является 1398 год, рискну предположить, что они участвовали в роковой битве при Никополе.
Серьезно «вспомнили» о Куртене только при Бурбонах, в XVII веке и последние из семьи получили титул принцев крови. Но род вскоре угас – в 1733 году. Таким образом, Куртене оказались самой долгоживущей младшей ветвью потомков Гуго Капета и при этом – самыми неудачливыми.
P.S. Дорогие читатели-подписчики и не менее дорогие, просто читатели. Огромная просьба – поставить лайк публикации, если она вам приглянулась.