- Батюшка, я совсем псих! Мне в больничку надо со своими закидонами! Если только что-то чуть-чуть не так, я уже ору! Можете мне помочь? Говорят, церковь тоже как больничка.
- Вы всегда такой были?
- С подросткового возраста. А потом ещё хуже - дрался. Бил первый и сильно. Но, что никого не убил и не покалечил, — это, наверное, Милость Божья.
- Я рад, что Вы это понимаете.
- Да как это не понять?! Я совсем неуправляемый был.
- А сейчас?
- Сейчас? Управляемый. Процентов на тридцать. Что делать будем?
- Запрещать себе. Просто не позволять себе такую эмоциональную распущенность.
- Я распущенный? Я думал, что больной...
- Болезнь одна - гордыня. А проявлений у неё много. Вы позволяете себе орать на людей, потому что считаете их ниже Вас.
- Ну я не знаю...
- Вы где работаете?
- Электрик в пансионате.
- На директора пансионата орете?
- Ору. Надо было менять кое-что из оборудования. Такую ерунду купили! Одноразовое! До первого включения!
- А на своих родителей?
- А чего на них орать? Божьи одуванчики.
— Значит, на «Божьих одуванчиков» не орете? Значит, можете сдержаться, если надо?
- Наверное... Но я же не всегда знаю, где очень нужно сдерживаться, а где нет...
- А если весь мир из «Божьих одуванчиков» состоит?
— Это Вы уж перегнули! Какие одуванчики?! То алкаши, то безрукие, то наглые, то ворюги! Про женщин вообще молчу.
- А для Господа все любимые. Вот как увидите в каждом человеке Божье дитя, так и отучитесь орать и гневаться.
- Все прямо одуванчики?
- Не обязательно одуванчики, но все Божьи. Вот и Вы для Господа возлюбленное дитя.
- Я? Это когда я не ору и кулаками не размахиваю.
- Даже когда орете и размахиваете.
— Вот это да! Вы меня прямо удивили. Петька - одуванчик! Я подумаю. Позвоню тебе, отец. Так и скажу: «Петька-одуванчик» звонит. Чтобы ты не перепутал меня.
- Звоните, конечно, Петр. Я буду рад.
священник Игорь Сильченков.