Гордей Гордеевич большую часть дня проводил в своем палисаднике, он сидел на скамейке, а рядом стояла инвалидная коляска, как такси в ожидании пассажира. Он не любил ее, предпочитая ее мягкому нутру жесткую, им самим когда-то поставленную скамейку. На ней они с Полиной всегда и отдыхали по вечерам, закончив домашние дела. Для красоты и уюта жена всегда сажала в палисаднике несколько грядок различных цветов, сейчас он вспомнил только бархатцы, петунию и мальву, остальные как-то забылись за три года, прошедшие с того дня, когда его жены Полины не стало.
Мальва, вероятно, чувствовала его любовь к ней, поэтому, как бы не старались сын со снохой выпалывать ее излишки, к сентябрю в палисаднике разрастались целые заросли мальвы от ярко-красного до белого цвета, вероятно каждый год она всходила самостоятельно. Словно память о Полине Михайловне возвышались над изгородью гордые верхушки мальвы, как любопытные кумушки в предвкушении новой темы для разговора.
Старику сегодня не хотелось ни читать, ни слушать аудиокниги, которые по его просьбе скачал сын Митя, без них Гордею Гордеевичу было бы совсем скучно. Телевизор он давно не смотрел, считая ниже своего достоинства смотреть заведомую неправду, переливаемую из пустого в порожнее. А кино он предпочитал смотреть в клубе, куда его возили родные.
Сегодня был день рождения Полины, по иронии судьбы в этот же день она и скончалась. Ее доброе любящее сердце тихо остановилось ночью, она ушла незаметно, спокойно, не став ни для кого обузой, как он сейчас. Дай Бог здоровья сыну и его семье за то, что не бросают его, старика, на произвол судьбы.
– Но что же делать, без смерти не умрешь, – печально думал Гордей Гордеевич, вспоминая те, давно прошедшие события, что хранил в сердце всю свою жизнь.
Они с Полиной знали друг друга с детства, жили по-соседству, вместе росли, ходили в школу, во время войны прошли все ужасы оккупации. После войны она выучилась на учительницу, он – на агронома. Они знали друг друга лучше, чем каждый из них себя. Их любовь росла вместе с ними. А когда Гордей привел Полину в дом в качестве жены, его семья приняла ее безоговорочно, а отец добился в правлении колхоза выделения участка под строительство дома.
Полину с Митей из роддома привезли уже в новый дом, а через два года родилась Леночка. Редкие ссоры бывали у них из-за детей, жена считала, что он, Гордей, их слишком балует. А потом ссорились, бывало, и из -за внуков, тогда уже Гордей пенял жене на ее излишнее внимание к ним. Дочь вышла замуж за военного, у нее двое детей, Максим и Ксюша. А у сына тоже двое, но оба пацаны – Пашка и Мишка.
Вспомнив о внуках Гордей Гордеевич покачал головой, ох, как бы не проглядеть их родителям. Еще третьего дня он просил их починить крышу на будке у Дика, а они и думать об этом забыли. А вот и сам Дик, будто понял, что о нем речь. Повиляв хвостом в качестве приветствия, он лениво улегся на скамейке рядом с хозяином. Старик обнял собаку и ласково прошептал ей:
– Старые мы с тобой стали, Дик, очень старые, – и оптимистично добавил, – но старый конь борозды не портит, ведь правда, а, Дик?
Дик, снова завилял хвостом, в ожидании очередной ласки, Гордей Гордеевич потрепал его по холке и тяжело вздохнул. Ну вот и внуки, легки на помине. Ребята, поздоровавшись, обняли деда.
– Дед, мы сейчас пойдем крышу подлатаем у Дика, – сказал Мишка, – а Пашка добавил, – потом повезем тебя на кладбище, а родители только после работы придут, сказали, что бы их подождали там.
– Помнят, значит, – подумал дед и у него в глазах заблестели слезы.
А растущие рядом бледно-розовые мальвы под порывами ветра согласно качали своими красивыми гибкими верхушками.
Поддержите канал
Кошелёк юмани 4100116641936884