Василий подошел к подъезду и остановился, не зная какую цифру на домофоне нажать. То, что парень спасший его, жил на первом этаже, он помнил, а вот какой был номер квартиры, он не знал. Довольно невежливо бы было потревожить посторонних людей. Но гадать долго не пришлось, потому что из подъезда вышла незнакомая женщина. Мужчина хотел прошмыгнуть в подъезд, но незнакомка окинувши его подозрительным взглядом, спросила к кому он идет. Точно была заскучавшей консьержкой этого дома, которой захотелось до кого-нибудь домотаться. Ее бесцеремонность вызвала раздражение, и Василий ответил сухо: «В гости». Следом посыпались вопросы «К кому?», «Куда?», «Зачем?».
Вот домоталась же. И чего людям спокойно не живется? Кому вообще какое дело до других должно быть? Василий даже отвечать не стал, прошел мимо нее и увидев дверь знакомой квартиры, позвонил в звонок. Женщина еще какое-то время стояла и смотрела к кому невежливый мужчина пришел в гости, а затем ушла. Дверь открыл молодой парень.
- Вы к кому? – Спросил он.
- К вам, - ответил Василий.
Никите где-то минута потребовалась, чтобы узнать незнакомца. И когда до парня дошло кто пожаловал к нему в гости, он так обрадовался, словно увидел близкого родственника, вернувшегося из далеких краев. У парня даже глаза расширились, и улыбка заиграла на лице, хотя изначально был мрачен, ка дождливая туча. Он торопливо пропустил мужчину в квартиру и довольно быстро закрыл за ним дверь, будто Василий мог в любой момент передумать и сбежать. А затем, бросив небрежно: «Милка, сделай чай. К нам гость пришел», забрал у Василия зимнее пальто и начал засыпать вопросами. Вот так обрадовался парень, что не стал соблюдать границы вежливости и утомлять себя элементарным знакомством. У самого же Василия появилось странное чувство того, что он ни к незнакомым людям наведался, а к своему внуку. То, как тепло его приняли в гостях, вызывало еще больше вопросов. Василия проводили на кухню, показали, где мыть руки, а затем усадили за стол. Милая девушка несмотря на то, что суетилась, бросала настороженный, можно даже сказать опасливый взгляд на незнакомца. Василия это расположило. Потому что, если бы к нему пришел незнакомец, он бы и на порог не пустил человека, прежде бы, чем тот не рассказал о целях и причинах своего визита и то этого было бы мало. Нужны были бы документы, которые бы подтверждали личность гражданина. И уже после таких безусловно необходимых формальностей Василий подумал бы о том, начинать диалог или нет. Дом - крепость. В своей крепости он стражник. Стражник никогда не пустит сомнительного незнакомца, даже если будет примерно знать что за человек перед ним. Инночка, жена Василия, была с этим не согласна. Она считала, что ее муж перегибает палку. Нельзя так с людьми. Следует хоть чуть-чуть, но доверять даже незнакомцам. Ее размышления на эту тему были возмутительны, но спорить и делать конфликт на такую глупую тему, мужчина не собирался. Поэтому он всегда заканчивал так и не начавшийся спор, своей любимой фразой: «Пусть каждый останется при своем мнение, но последнее слово будет за мной».
Никита, засыпал Василия глупыми вопросами, о том, как мужчину лечили, как отнеслись в больнице, не обижал ли персонал, что сказал лечащий врача и прочие глупости, которые навеивали скуку и придавали разговору, совсем не тот характер ради которого мужчина пришел. Кому вообще может быть интересна подобная информация, кроме близких родственников? Василия так и подмывало спросить об этом. Но он старался из-за всех сил быть вежливым. Так за скучной беседой, попивая откровенно дрянной чай, они провели полчаса. И разобравшись с тем, что Василию уже ничего не угрожает, они перешли к куда более неприятной теме. И не придя мужчина в гости с определенной целью, он скорее всего не стал продолжать разговор.
- У вас есть родственники? – Спросил Никита.
- Нет, - ответил Василий, поморщившись при этом так, словно съел лимонную дольку.
- А ночевать есть где? – Задал следующий вопрос парень.
- Есть, - ответил Василий.
- У вас нет детей? – Спросила уже Мила и у Василия моментально пропало к ней все расположение. Он было хотел ответить о том, что подобные вопросы задавать крайне нетактично, но его отвлек телефонный звонок. Увидев незнакомый номер, мужчина сбросил вызов.
- Уже целую неделю покоя мне не дают, - перевел Василий тему, - сегодня же трезвонят прям с самого раннего утра.
- Может что-то срочное? – Предположил Никита.
- Родственников у меня нет, так что сложно представить срочность, из-за которой бы тревожили честного человека.
Бессмысленный разговор в конце концов привел собеседников в тупик.
- Я хотел бы узнать, - сказал Василий, - только поймите вопрос правильно. Почему вы не прошли мимо незнакомого человека тогда на улице, а решили ему помочь?
Вопрос заставил Никиту впасть в ступор. Хотя скорее на сам вопрос, а формулировка. Василий говорил о себе, как о ком-то и это было довольно странно. Однако отмерев Никита пожал плечами и ответил:
- Потому что он человек. То есть вы человек.
- Я же был вам незнаком.
- Но человеком вы меньше от этого не становитесь. – Удивился Никита.
- Мой муж, - решила вставить в разговор свое слово Мила, - прочитал теорию, согласно которой помогая другим мы как бы помогает сами себе в следующей жизни.
- То есть правильно ли понимаю, что вы обратили на меня внимания из-за корыстных целей? – Василий даже немного приободрился.
- Почему же из-за корыстных целей? – Не понял Никита.
- Ну как почему... Ваша жена только что сказала, что вы мне помогли из-за какой-то там теории. Спасая меня, вы спасали самого себя. Муть, конечно, редкостная, но для меня все стало ясно. Собственно говоря, я получил ответ на вопрос за которым сюда пришел. Спасибо вам.
Никита как-то помрачнел, зато Мила, которая не поняла, что имел в виду странный гость, сказала:
- В последнее время Никита старается делать много хороших дел. Он считает, что если каждый будет помогать друг другу, то мир станет лучше. И может я изначально сомневалась во всем этом, то сейчас видя вас живым и здоровым, понимаю, что мой Никитка в какой-то мере герой.
Василий довольно странно усмехнулся, затем извинившись, встал из-за стола и сообщил, что ему пора домой.
Уже в прихожей достал из пальто сверток и протянул Никите.
- Не люблю оставаться в долгу, - сказал Василий, - возьмите. Здесь хорошая сумма денег. Только вот совет – не тратьте на чужих людей. Тратьте на себя и свою семью. Оплатите обучение или откройте дело... Займитесь тем, что могло бы принести вам пользу.
Никита замотал головой.
- Я не возьму.
- В такой случае вы совершаете глупость, - пожал плечами Василий.
Проводить гостя вышел Куся. Котенок потерся о ноги Василия и мужчине ничего не оставалась, как погладить его в ответ.
- Не знал, что у вас кот. В последнее время сам грезил завести питомца, да обстоятельства помешали, - задумчиво поведал Василий.
- Это наш Куся, - объяснил Никита, - Мила его урне нашла. Представляете, кто-то выкинул котенка, не давая тому и шанса на спасения. Но уже все хорошо. Правда хозяйка этой квартиры возмущается, ведь договаривались о том, что никаких животных заводить не будет.
- Это не ваша квартира?
- Да, конечно. Откуда же у нас может быть своя квартира.
Василий замешкался. И, прежде чем выйти из квартиры, еще раз предложил деньги. Но Никита наотрез отказался. Это удивило мужчину. Но навязываться со своими деньгами он не стал. Не культурно.
Остаток вечера молодые провели в раздумьях. Слова, сказанные Василием, тяжелым камнем легли на сердце Никиты. А ведь мужчина полностью прав. Он спас его, поверив в теорию о добре, поверив в то, что ему зачтется, а это в свою очередь и есть корысть. И так неприятно стало от самого себя, что Никита вслух сказал:
- Я плохой человек. Я не просто плохой человек. Я отвратительный, гадкий, корыстолюбивый человек.
Мила посмотрела на Никиту, не понимая перемены его настроения.
- Я спас человека, не потому что так было бы правильно, а из-за глупой теории. Наверное, не прочти я ее в тот день, то просто прошел бы мимо человека, даже не посмотрев в его сторону.
- Ты не прав, - сказала Мила. – Я не знаю, почему ты так решил, но то что я вижу сейчас, говорит мне о том, что ты очень хороший человек. Ты стараешься помогать людям, а на это не каждый пойдет в ущерб своему времени.
- Я делаю это потому, что поверил в глупую теорию о том, что помогая другим, помогаю себе.
- Ты действительно считаешь, что какая-то недоказанная теория заставила тебя спасти человека? – Удивилась Мила, - тогда давай я кое-что тебе расскажу. Когда я перешла в девятый класс, единственное, что мне хотелось - гулять. Я много прогуливала и тусовалась с ребятами, которые были постарше меня. Для меня это был показатель крутизны. На меня обращали внимания, поддерживали, оказывали внимание. Тогда-то у меня появился первым парень. Почему-то я считала себя очень умной, крутой и красивой и полагала, что меня ждет перспективное будущее с подобным образом жизни. Но узнав о моих прогулах моя мама совершенно не обрадовалась таким перспективам. Она называла это дуростью, а я думала, что она просто мне завидует. Ее молодость не была такой крутой, как у меня. Из хорошистки я стала двоечницей и очень этим гордилась. Я огрызалась учителям, полагая что тем самым показываю свою независимость. Мол, я настольно совершенна, что авторитетов у меня нет, а прислушиваться к кому-то показатель слабости. Я настолько втянулась вот в это во все, что когда поняла, что совершаю ошибку, вылезти уже из этого болота не могла. Так я переживала подростковый возраст. Меня очень оскорбляло, когда меня называли ребенком. Ведь я уже выросла. Но знаешь в чем парадокс? В том, что я и взрослой не была. Подростки это уже не дети, но еще и не взрослые. Моя мама не знала, что с этим со всем делать. Ей, наверное, было больно видеть, как я рушу свое будущее. Она постоянно на меня орала, потому что по-другому не умела. И однажды мы так поругались, что я ее сильно толкнула. Мама не удержалась и упала. Я тогда застыла и посмотрела на нее. В тот момент меня прошибло осознанием, что я превращаюсь в монстра. Я так себя изводила этой картиной. Прокручивая в голове тот момент. Мама перестала со мной вообще как-либо разговаривать. Она больше не кричала и делала вид, что не замечает меня. И это было хуже, чем скандалы. Я себе места просто не находила, не могла спать и есть. Мне захотелось исправиться, но гордость не позволяла просить прощения у нее. И тогда я стала делать добрые дела. Я хотела доказать самой себе, что я вовсе не монстр. Я человек! Я помогала всем подряд. Бабушкам, дедушкам, записалась в волонтеры. Но вот только легче мне не становилось. В моём классе, как оказалось меня вовсе не считали крутой, в какой-то момент я поняла, что совсем одна. Однако Юля единственная кто меня поддержал. Она сделала за меня то, что я сделать не могла. Как-то в мое отсутствие она пришла к нам в дом и поговорила с моей мамой. Она рассказала ей, что я страдаю из-за ссоры и что мне стыдно извиниться, потому что боюсь не получить прощение, в котором так сильно нуждаюсь. Также Юля начала рассказывать о том, как я исправилась и как помогаю людям. Маму видимо это впечатлило, потому вечером того же дня она со мной заговорила. Из плохой компании я ушла, но никто не заметил этого. Лежа в постели, я часто думала о том, что совершала нечто хорошее лишь для того, чтобы мне стало легче. И по сути я все еще монстр. Своими переживаниями я поделилась с мамой, и она сказала: «Не важно из-за чего ты совершаешь добрые дела, важно, что ты вообще их совершаешь. Когда мы говорим о том, что мир должен стать добрее и начинать нужно с самого себя, то имеет в виду не то, чтобы помочь бабушке перейти дорогу, а то, что прежде всего нужно разобраться в самом себе». Я ее не очень поняла тогда, но объяснила, что добрые дела начинаются с того, что нужно извиниться перед тем кого когда-либо обидел, просить своих обидчиков. Но самое главное, простить самого себя. Тогда на душе сразу станет светлее и она запоет. Меня тогда удивило эта фраза, ведь как душа может запеть? Кто-то хоть раз ощущал это на себе? И все же я решила прислушаться, я извинилась перед мамой, но она уже не держала на меня зла. Я извинилась перед учителями, но и они как оказалось меня ни ненавидели. И стало так легко, что действительно хотелось петь. Я поняла, что значит, когда поет душа. Юля для меня стала лучшей подругой. Я считала, что если бы не она, то кто знает, что было бы дальше не помирись я с мамой. Возможно, между нами никогда не состоялся этот разговор. Юле я стала доверять безоговорочно. Она сделала за день для меня больше, чем все эти фальшивые друзья из компании за все время. Но, к сожалению, я очень часто стала забывать, что значит, когда душа поет. Сейчас вспомнила. Но хочу сказать тебе другое. Неважно, где и какую ты теорию там прочитал, неважно из-за чего ты спас человека, неважно почему решил заняться волонтерством. Важно лишь то, что ты это делаешь. Важно, что ты помогаешь. Важно, что ты для кого-то хочешь сделать жизнь лучше. И если честно, то каким я тебя знаю... Ты всегда старался кому-то помочь. Прочитанная тобой теория это всего лишь предлог, чтобы помогать другим, а не основа твоих действий.
Никита не перебил жену ни разу, а когда она закончила, заметил румянец на ее щеках.
- Я так много о тебе не знаю, - вымолвил он, пораженный услышанным. Мила словно с другой стороны для него открылась.
- А сейчас, - жена, переложила котенка и встала, подхватив телефон, - я хотела бы поговорить с Юлей. Очень некрасиво с моей стороны было перестать общаться не объяснившись.
- Лучше пригласи ее к нам, - неожиданно пошел на уступки Никита, - и тут поговорите. Какая бы она не была, но поговорить вам лучше смотря глаза друг другу.
Мила договорилась встретиться с Юлей на следующий день. На душе сразу посветлело. Ночью Никита с Мила забылись крепким сном. Появилось ощущение, что жизнь теперь точно пойдет на лад и со всеми трудностями они обязательно справятся. Мила хоть и умолчала о внезапно возникшей проблеме, не хотела портить настроение мужу, но и у нее появилось ощущение, что все будет замечательно. Тревоги отлегли от сердца.
***
Василий пришел домой, бросил сверток с деньгами на прихожую, разулся, разделся, вымыл руки, посмотрел в окно. Затем включил телевизор, сделав комфортную для себя громкость и уселся в кресло. Что показывали по телевизору его не волновало. После того как Инну положили в больницу, он приобрел привычку включать телевизор просто так. Так ему казалось, что он дома не один. Василий получив ответ на вопрос о своем спасение испытал удовлетворение. Именно, что-то вроде этого он и предполагал. Никто не станет помогать другому, не имея на это определенных причин. Это факт. Правда цели у людей разные: кто-то денег хочет подзаработать, кто-то душу очистить, кто-то ведется на такие бестолковые теории, как этот парень. Правда что-то все же не давало Василию покоя. То ли мужчину смущал отказ принять от него крупную сумму денег. Живя, в чужой квартире, по логике парень должен был чуть ли не выхватить такой презент. А он отказался. Тут возникал вопрос о том, что или Никита полный болван или... И вот что скрывалось за этим «или», предполагать не хотелось, так как все теория о людской корысти ставилась под сомнения. А сомневаться в своих суждениях Василий не любил. Удивил и поступок Милы. Подобрала котенка, не побоявшись того, что из-за ее милосердия их с мужем могут выселить из квартиры. Казалось бы, разве может какой-то драный кошак стоить того, чтобы оказаться на улице? Василий бы никогда не совершил поступок, который мог бы навредить его семье. Его фальшивой семье, поправил он сам себя.
Думая о них, Василий испытывал болезненные чувства. Сыновья, да и дочь после отказа прийти на похороны Инны, больше с ним не общались. Впрочем, Василий и не стремился их видеть. Они ему чужие. Инна здорово постаралась, чтобы отравить ему жизнь. Однако она объяснила свой поступок тем, что не могла смотреть, как ее муж чахнет, превращаясь в робота. Василий отказывался от любой помощи специалистов, отказывался от всех вариантов, что ему предлагали. Он сам себя закапывал в могилу. Инна говорила, что ей было невыносимо смотреть на то, как любимый ей человек погибает. И она решилась поступить так, как поступила. Он не знал мужчину от которого она родила, впрочем, это было и неважно. Инна объясняла свой поступок, тем, что ей казалось это единственным вариантом, который способен выдернуть Василия из депрессии. Такая вот милосердная женщина. Правда от такой доброты и помощи тошнило. И все же, что-то подсказывало ему, что он не прав. Вообще тяжело здраво размышлять, когда тебя оглушает информацией, которая переворачивает всю жизнь с ног на голову. Но еще сложнее было признаться самому себе, что он повел себя как свинья. Василий решил гнать от себя подобные мысли. Он ни в коем случае не должен себя корить. Это Инна дрянь, а не он. Ему должно быть все равно. Он не должен изводить себя из-за нее. Василий аж выпрямился при мысли, что из-за какой-то женщины был готов закончить свою жизнь столь унизительным образом, словно бездомный какой... Инна. Он должен забыть ее имя. Она не стоит и волоска на его голове. Но отчего-то во рту была необъяснимая горечь и боль, что словно электрическая боль проходилась всякий раз по телу, едва он вспоминал ее лицо... Первая слеза покатилась с глаз, падая на сухие ладони. Василий постарался вздохнуть, но стало так больно, словно ребра переломали. Злость, гнев, обидно, ужас, скорбь, отчаяние, ненависть к самому себя моментом нахлынули, не давая дышать. Жалкие попытки убедить себя в том, что Инна монстр, моментом рухнули. Да кого он пытается обмануть? Самого себя? Просто смешно.
Как же удушливо больно давалось осознание, что он и есть этот самый монстр. И всю испытываемую ненависть, что висела словно удавка на его шее, он испытывал прежде всего к самому себе. Слезы хлынули из глаз. А он ведь даже не попрощался с той, без которой дышать не мог...
____________________________________________________________________________________
Рассказ "Теория добра" Глава 10.
Рассказ "Теория добра" Глава 11.