В один из обычных рабочих дней в приёмной генерального директора производственной компании появился главный технолог, явно с каким-то срочным вопросом на уме. Он заглянул внутрь, надеясь застать начальника, но вместо этого наткнулся на равнодушный взгляд секретарши, которая даже не оторвалась от своего стола. Она просто бросила, что босса в ближайшие дни не будет, и продолжила заниматься своими делами, словно ничего особенного не произошло.
— Его в ближайшие дни не будет, — равнодушно сказала секретарша, не поднимая глаз от экрана компьютера.
Главный технолог слегка опешил, но быстро взял себя в руки.
— А Виктор Петрович теперь вместо него всем заправляет, да? — спросил главный технолог. Его лицо исказилось от досады, он явно ожидал другого ответа. — Ну и что с того, в конце концов? Разве это первый раз случается?
— Да в том-то и дело, что не первый, — инженер понизил голос, наклоняясь ближе к столу, чтобы не привлекать лишнего внимания. — Знаешь, сколько мы с ним намучились в прошлый раз, когда он Сергея Ивановича подменял? Всё шло наперекосяк, решения принимались хаотично, и в итоге половина проектов встала.
Светлана только пожала плечами, не впечатлившись его жалобами.
— Да какая разница? По-моему, они мало чем отличаются друг от друга. Ни один, ни второй никогда не отпустят пораньше, если работа не сделана. А Сергей Иванович ещё и сверхурочные навязывал постоянно, заставлял задерживаться до поздна. Правда, премию потом выплачивал щедро, но всё равно это выматывало, особенно когда семья ждёт дома.
— И что тебе не нравилось? Не бесплатно же работал, в конце концов. Да и что у тебя за работа такая, чтобы жаловаться? — спросила она, наконец оторвавшись от монитора и посмотрев на него с лёгким раздражением.
— Да уж, не легче твоей, это точно, — отрезала Светлана и кивнула в сторону двери кабинета, намекая, что разговор затянулся. — Будешь заходить или как? Может, подождешь, пока Виктор Петрович освободится?
Главный технолог замотал головой, явно потеряв интерес к дальнейшему обсуждению, и отступил к выходу, бормоча что-то себе под нос.
— Ой, как дети маленькие! — фыркнула Светлана, когда он ушёл, и достала косметичку, чтобы подправить макияж.
Вдруг по селекторной связи раздался голос управляющего, резкий и требовательный.
— Светлана! Быстро ко мне уборщицу! — раздался по селекторной связи голос управляющего.
Секретарь, не успев докрасить губы, вскочила из кресла и выскочила в коридор, оглядываясь по сторонам в поисках новой сотрудницы.
— Мария! — позвала она уборщицу, которая в этот момент старательно начищала до блеска стеклянную дверь в конце коридора.
Девушка выпрямилась, и в этот момент на её спине стал заметен огромный горб, который она обычно старалась скрывать под одеждой. Она медленно направилась к кабинету генерального директора, не задавая лишних вопросов.
— Что случилось, Светлана Арсеньевна? — спросила Мария, остановившись в дверях приёмной и вытирая руки о фартук.
— Там у Виктора Петровича что-то случилось. Кричит сильно, требует, чтобы всё убрали срочно. Пойди разберись, пожалуйста, — ответила Светлана, указывая на дверь кабинета.
Мария вошла внутрь и сразу увидела, что горшок с сиренью, который раньше стоял на красивой стеклянной полочке, теперь валяется на полу. Земля из него рассыпана по ковру, а само растение сломано пополам, листья разбросаны в разные стороны.
— Развели тут оранжерею! — гаркнул управляющий, сидя за столом и раздражённо постукивая пальцами по столешнице.
— Убери всё немедленно, и остальные горшки тоже отсюда вынеси, чтобы не мешали, — добавил он, не глядя на неё.
— Виктор Петрович, ну зачем вы так на цветы злитесь? Они ведь ничего плохого вам не сделали, просто стоят себе тихо и радуют глаз, — пробормотала Мария, присев на корточки и начиная собирать землю обратно в горшочек, стараясь спасти то, что осталось.
— Ой, ещё расплачься тут от жалости! Они меня от работы отвлекают, мешают сосредоточиться на важных делах. Ясно тебе? Давай убирай быстрее, не тяни время, — отмахнулся он, возвращаясь к бумагам на столе.
Мария, незаметно смахнув слезу, убрала сломанный цветок, а потом принялась выносить из кабинета остальные растения, аккуратно ставя их на тележку в коридоре.
Виктор смотрел на неё, не скрывая раздражения, и наконец не выдержал.
— Ты бы хоть упражнения какие-то делала для спины, или специальный корсет себе купила. Ну нельзя же так скрючившись ходить по офису, это же неудобно и выглядит странно, — сказал он, откинувшись в кресле.
— Хорошо, учту ваше замечание, постараюсь что-то придумать, — тихо отозвалась девушка и наконец закрыла дверь за собой, оставив его одного.
А куда кадровик смотрел, когда нанимал такую? Зачем мне в офисе это пугало, которое пугает сотрудников? — злобно подумал управляющий, проводив техничку взглядом. Надо будет уволить её поскорее, а вместо неё взять кого-нибудь поприятнее и посговорчивей.
Он мечтательно уставился в окно, покручивая кончик своей куцей бородки, представляя, как всё изменится. Потом устало вздохнул и принялся тыкать пальцами в клавиатуру компьютера, возвращаясь к отчётам.
Мария, сколько себя помнила, всегда чувствовала себя не такой, как остальные дети вокруг. У всех во дворе были полные семьи с папами, а в её доме только мама и бабушка, которые старались изо всех сил, но всё равно не могли дать всего, что хотелось. Все подружки в детском саду на Новый год наряжались в принцесс или снежинок, с красивыми платьями и блёстками, а бабушка шила ей костюмы попроще — то зайчика, то божьей коровки. На воздушные платья с украшениями денег в семье просто не хватало, и Мария рано научилась не просить лишнего.
За школьные годы Мария твёрдо решила, что больше никогда не будет ходить на праздники, где все выглядят ярко и уверенно, а она чувствует себя чужой. Училась она хорошо, всегда старалась в уроках, но участвовать во внеклассных мероприятиях категорически отказывалась, избегая любого внимания, из-за чего маме не раз приходилось выслушивать упрёки от классного руководителя.
Потом за девочку взялись психологи в школе, пытаясь помочь ей стать более открытой. Мол, нельзя же быть такой замкнутой, нужно вливаться в коллектив, общаться с одноклассниками, иначе потом будет сложно в жизни. Но Мария, хотя и посещала занятия с психологом, всё же оставалась отшельницей, предпочитая одиночество шумным компаниям.
Хорошо ей было только в обществе книг, которые она брала в библиотеке целыми стопками, чтобы хватило на выходные или каникулы. Как-то раз она шла с целой стопкой книг, взятых специально для чтения на каникулах, предвкушая, как проведёт время в тишине. И вдруг дорогу ей перегородила компания подростков из параллельного класса, которые явно искали развлечений.
— Привет, зубрилка, — сказала бойкая девчонка, стоящая впереди всех, с насмешливой улыбкой на лице. Не хочешь нам компанию составить? Мы как раз собираемся поиграть, будет весело.
Мария удивлённо посмотрела на девочку и замотала головой, крепче прижимая книги к груди. Нет, мне домой надо, там мама ждёт, и вообще я тороплюсь.
— Да что тебе надо? Каникулы же на дворе, можно расслабиться, — зашумели ребята вокруг, подталкивая её ближе. А нам для игры одного человека не хватает, без тебя не получится. Ну давай, не ломайся, будет интересно.
— Ну возьмите кого-то другого, пожалуйста. Я в игры не играю, не люблю шумные забавы, — отрезала Мария, пытаясь обойти их стороной.
Но кто-то из ребят схватил её за рукав, не давая уйти. Стой! Это ты что, совсем нас не уважаешь? Мы же просто приглашаем, а ты так отмахиваешься, как от назойливых мух.
— Пусти, пусти, а то закричу на весь двор! — вырвалась Мария из рук парня и побежала, не оглядываясь.
Подростки пустились в догонку, издавая дикарские улюлюканья, для них это было просто забавой, а для Марии — настоящей погоней, от которой сердце колотилось в груди. Девочка, не глядя под ноги, выскочила на дорогу и тут же попала под проезжавший автомобиль. Книги из её рюкзачка рассыпались по проезжей части, а сама она потеряла сознание от боли, которая пронзила всё тело.
Водитель выскочил из машины и бросился к ней, осторожно поднимая на руки. Он отнёс её на заднее сиденье, потом собрал все книги до одной в рюкзак и положил рядом с ней, чтобы ничего не потерялось.
Подростки ошеломлённо смотрели на происшествие, случившееся прямо на их глазах, и не могли произнести ни слова, застыв на месте от шока. Одна из девочек наконец пропищала: Ребята, я сфоткала номер машины. Можем заявить в полицию, чтобы разобрались, что произошло.
— Вот это да, никогда ещё свидетелем такого не был. Пошли скорее! — отозвался высокий парень, и компания двинулась в сторону ближайшего полицейского участка, обсуждая на ходу, что скажут.
Мария очнулась в больничной палате и сразу почувствовала острую боль в спине, которая не давала пошевелиться. Она попробовала шевельнуться, но казалось, что весь торс находится в гипсе, так что двигать можно было лишь руками и ногами, и то с трудом.
— Мама! — тихо позвала девочка, оглядываясь по сторонам в поисках знакомого лица.
В палату заглянул незнакомец, который явно ждал, когда она придёт в себя.
— Здравствуй, Мария, — сказал он, входя внутрь и смущённо улыбаясь, останавливаясь у кровати. Как себя чувствуешь? Надеюсь, боль не слишком сильная?
— Откуда вы меня знаете? — удивилась девочка, пытаясь присесть, но сразу поморщившись от дискомфорта.
— Извини, пришлось порыться в твоём рюкзаке, чтобы понять, кто ты. Там была твоя абонентская карта из библиотеки. Вот так мы узнали твоё имя и адрес. Не переживай, ничего не трогал лишнего, — объяснил мужчина, садясь на стул рядом.
— Вы доктор? — спросила она, изучая его лицо.
— Нет, я виновник ДТП, — признался мужчина, опустив глаза. Я тот, кто тебя сбил, хотя и не хотел этого.
— Какой же вы виновник, я сама выскочила на дорогу, не посмотрев по сторонам, — возразила девочка, стараясь его успокоить.
Мужчина посмотрел на неё с удивлением, отмечая про себя, какая она рассудительная для своего возраста. Хорошо бы, чтобы её родители оказались такими же понятливыми, не стали устраивать скандал.
— Меня зовут Сергей. Можешь звать просто дядя Серёжа. Думаю, нам придётся какое-то время общаться, пока всё не уладится. — продолжил он, пытаясь разрядить обстановку.
— Придётся? Почему? — спросила Мария, не понимая, к чему он клонит.
— Потому что юридически я всё-таки считаюсь виновником дорожного происшествия, и оно привело к серьёзной травме пешехода. Наверняка кто-то из прохожих сообщит в полицию, а значит, скоро сюда явятся представители правопорядка, чтобы разобраться.
— А мама? Маме сказали о случившемся? — спросила девочка, начиная волноваться.
— Конечно, ей уже позвонили, она скоро приедет, не переживай, — успокоил он.
— Маша, ты зачем мне весь подоконник этими горшками заставила? — набросилась Светлана на техничку, когда увидела растения в приёмной. Я не люблю, когда что-то на окнах стоит, это загораживает свет и выглядит беспорядочно.
— Я не люблю, когда что-то на окнах стоит. И куда их девать теперь? Другого места для цветов нет, а здесь они хотя бы не мешают, — ответила Мария, начиная собирать горшки.
— Вот именно, места и так нет, а ты ещё свет загораживаешь. Забери их себе домой, если больше некуда деть, или найди другое место в офисе, — настаивала Светлана.
— Ну ладно, заберу, постараюсь разместить где-то в своей бытовке, — пробормотала Мария и стала переносить растения в свою бытовку, аккуратно расставляя их на полках.
Отработав утреннюю смену, она уже собралась идти домой, но тут её снова позвала секретарь, махнув рукой из приёмной.
— Мария, тебя Виктор Петрович вызывает к себе. Пойди, посмотри, что ему нужно, — сказала Светлана.
Что ещё-то ему надо? — подумала Мария, но послушно вошла в кабинет, закрыв за собой дверь.
— Вот что, Мария, пиши заявление по собственному желанию, — сказал начальник, стоя у окна и заложив руки за спину, не поворачиваясь к ней.
— Что значит по собственному? А если я не хочу уходить? — ровным голосом спросила девушка, останавливаясь посреди комнаты.
— Тебя не спрашивают, хочешь ты или нет. Не напишешь по собственному желанию, уволю по статье, и тогда будет хуже для твоей трудовой книжки, — пригрозил он, зная, что все сотрудники боятся подобных формулировок, которые могут испортить репутацию.
— Послушайте, Виктор Петрович, я работаю первый день всего. По какой статье вы собрались меня увольнять? За что именно? — невозмутимо спросила девушка, не отводя взгляда.
— Ты что тут самая умная, что ли? — управляющий отошёл от окна и стал надвигаться на уборщицу, нависая над ней.
— Ну, может быть, и не самая умная, но вы-то точно нарушаете закон, пытаясь меня запугать без причины, — ответила Мария, ничуть не испугавшись, и стояла прямо.
— Ах так? Я тебя не просто уволю, а засажу за решётку. Будешь в камере гнить, поняла? — пригрозил он, повышая голос.
— Нет никаких на это законных оснований, вы просто пугаете зря, — ответила девушка и быстро покинула кабинет, не давая ему сказать ещё слово.
Светлана, которая стояла у дверей и подслушивала весь разговор, чуть не упала от неожиданности, когда Мария вышла, но девушка прошла мимо, даже не взглянув на секретаря, направляясь к своему шкафчику.
Когда её мама приехала в больницу, Сергей бросился к ней с извинениями, подходя ближе к входу в палату.
— Простите, пожалуйста, это случилось так быстро, что я никак не смог среагировать вовремя. Я не ожидал, что она выскочит на дорогу, — сказал он, стараясь говорить искренне.
— Где Мария? — холодно спросила Ольга Николаевна, не отвечая на его извинения.
— Пойдёмте, покажу, она в палате, — предложил мужчина, подставив ей руку, но Мариина мама проигнорировала этот жест, пройдя мимо.
Когда они вошли в палату, из глаз девочки брызнули слёзы радости.
— Мамочка, со мной всё хорошо, не волнуйся, — сказала Мария, протягивая руки.
— Я уж вижу, как хорошо, — всё так же холодно сказала мать, взглянув на гипсовый корсет, который охватывал торс дочери. Как же ты дорогу переходила, не маленькая уже, должна была смотреть по сторонам.
Дочь опустила глаза, чувствуя вину. Я спешила очень. За мной собака гналась, большая и страшная, вот я и не посмотрела, — пробормотала она. А дядя Серёжа совсем не виноват, он даже не успел ничего сделать.
— Какой ещё дядя Серёжа? — удивилась женщина, оглядываясь.
Девочка показала на мужчину, и тот кивнул, подтверждая. Это я. Вы что, специально втираетесь в доверие к моей дочери, чтобы мы не предъявляли претензий и не подавали в суд? — обернулась на него Ольга, подозрительно прищурившись.
— Да вы что, я просто пытаюсь помочь, — смутился мужчина. Хотя, что тут говорить, этого тоже боюсь, признаюсь. Мне совсем сейчас нельзя попадать в неприятности с законом. Компания на грани банкротства, но лечение Марии я полностью оплачу, не волнуйтесь, все расходы возьму на себя.
Ольга почему-то поёжилась, словно от холода.
— Ладно, Сергей, выйдите, дайте нам спокойно поговорить наедине, — сказала она, указывая на дверь.
Пока мужчина сидел в холле травматологии, ожидая, Мария рассказала маме всё, как было на самом деле, не скрывая деталей о погоне и подростках. Ольга покачала головой, вздыхая.
— Ох уже эти дети, вечно влипают в истории. А ну ты-то как могла на дорогу выскочить, не посмотрев? А если бы тебя насмерть сбили, что бы я делала? — упрекнула она.
— Ах, мам, ну прости, пожалуйста. Я не хотела тебя расстраивать, но так получилось, они меня напугали, и я потеряла голову, — ответила Мария, опустив глаза.
Они поговорили ещё какое-то время о случившемся, и Ольга вышла в коридор. Увидев Сергея, раздражённо сказала: Вы что, так и будете нас преследовать повсюду? Оставьте нас в покое, занимайтесь там своей компанией, нам не нужна ваша помощь.
Мужчина смущённо кашлянул и протянул ей какой-то свёрток. Это что? — спросила она, не беря его сразу.
— Это на лечение, ну и на всякие попутные расходы. В общем, небольшая помощь от меня. Да, берите, не стесняйтесь, это от чистого сердца, — добавил он, видя, что женщина колеблется.
Ольга взяла свёрток, бросила короткое спасибо и пошла к выходу. Сергей пошёл за ней, но не стал настаивать на разговоре.
Вечером Мария вышла на работу в офис, как ни в чём не бывало, несмотря на усталость. Убралась на этаже, проветрила кабинеты, полила оставшиеся цветы в общих зонах. Раньше она никогда не работала уборщицей, но теперь эта работа казалась ей одной из лучших, потому что позволяла наводить чистоту и порядок так, чтобы самой было приятно смотреть на результат.
Она повесила униформу компании в шкафчик и направилась к выходу, когда вдруг её окликнул управляющий, появившийся из-за угла.
— Мария, ты что, русский язык не понимаешь? Я же велел тебе уволиться сегодня, — рыкнул он, поднявшись на этаж и подходя ближе.
— Виктор Петрович, за что вы хотите меня уволить? Мне нравится моя работа, я всё делаю старательно, без нареканий от других, — ответила она, останавливаясь.
— Всё, да не всё. Например, ты готова оказывать начальнику особые услуги, чтобы остаться? — спросил он, подходя совсем близко и дыхнув нетрезвым перегаром.
Мария попятилась, чувствуя отвращение.
— Виктор Петрович, вы, кажется, пьяны, это заметно по глазам и запаху. Давайте поговорим о моём увольнении завтра, когда проспитесь и сможете мыслить ясно. Соберите коллектив, спросите у всех, есть у кого-то нарекания по поводу моей работы, и тогда решим.
— Ишь что придумала? Ну ладно, смотри, не пожалей потом о своих словах, — сказал он, погрозив кулаком прямо перед её носом, и пошёл в свой кабинет, шатаясь.
В отделении травматологии Мария пролежала больше полугода, за это время перезнакомилась со всеми медсёстрами и врачами, стала более общительной и даже весёлой, научилась шутить над своей ситуацией.
Доктора давали обнадёживающие прогнозы на полное выздоровление, объясняя, что с таким подходом она скоро встанет на ноги.
Всё это время Ольга навещала дочку после работы и в выходные дни, принося фрукты и рассказывая новости из дома.
Её посещения часто совпадали с приходом Сергея, который никак не хотел оставлять пострадавшую семью в покое, несмотря на просьбы Ольги дать им пространство.
Вскоре мама привыкла к его появлению в палате и от души благодарила за финансовую помощь и даже подписала отказ от претензий, чтобы закрыть дело.
Но, несмотря на то, что дело было закрыто по соглашению сторон, Сергей не перестал приходить, принося книги или сладости.
Мария радовалась ему, рассказывала о больничных историях, а он слушал её с отеческой улыбкой на лице, задавая вопросы.
Перед выпиской из больницы мама сказала, что хочет сообщить ей важную новость, садясь на край кровати.
— Понимаешь, милая, мы с дядей Серёжей за это время очень сроднились. Он оказался таким милым, добрым человеком, а после гибели жены он очень одинок, без близких рядом.
— Детей у него быть не может по медицинским причинам, но он привязался к тебе, как к родной дочери, и предложил нам стать одной семьёй. Так что мы поедем жить к нему в его дом. Ты не против такой перемены? — спросила она, глядя на дочь.
Мария на секунду не могла вымолвить ни слова, переваривая услышанное, а потом расплылась в улыбке. Мам, да это же здорово, я только за. Мне он тоже очень нравится, такой заботливый и внимательный. Вот смотрела на него и думала: эх, был бы он моим папой, правда? Из глаз мамы выступили слёзы радости.
— Правда, я очень-очень рада, что ты так думаешь, — ответила она, обнимая дочь.
После переезда в коттеджный посёлок Марии нужно было перевестись в другую школу поближе к новому дому.
Дядя Серёжа настаивал на гимназии с хорошей репутацией, но девочка призналась, что совсем не представляет, о чём разговаривать с детьми богатых родителей, как вести себя с ними, не чувствуя себя на равных, поэтому уговорила перевести её в обычную школу, где всё проще.
Несколько часов в день она всё ещё носила корсет для поддержки спины.
От физкультуры её освободили на год, но по вечерам Сергей возил её в реабилитационный центр на лечебную гимнастику для позвоночника, чтобы укрепить мышцы.
А в выходные они навещали бабулю или привозили её в гости к себе, устраивая семейные посиделки.
Новые проблемы с позвоночником начались незаметно, постепенно накапливаясь.
Мария почувствовала, что стала быстро уставать от простых дел, а к вечеру просто едва волочила ноги, еле двигаясь.
Врачи посоветовали почаще принимать горизонтальное положение на ровной поверхности, чтобы дать спине отдых, но процесс искривления позвоночника всё же начался, несмотря на все усилия.
За месяц до окончания школы развился кифоз, который стал заметен окружающим.
Мария прятала горб под распущенные длинные волосы, но позвоночник искривился не только в сторону спины, так что дефект всё равно был заметен, особенно при движении.
Деформация приносила не только эстетические, но и физические неудобства. Болели кости, мышцы и сдавленные внутренние органы, мешая нормально жить.
Сергей возил её к лучшим специалистам по всей стране, и вскоре девочка вновь оказалась в лечебном центре, где ей должны были сделать сложную операцию по исправлению позвоночника.
— Дамы и господа, прошу любить и жаловать нашу новую техничку Марию Смирнову. Надеюсь, уже успели с ней познакомиться за эти дни, — сказал Виктор Петрович, обведя собравшихся сотрудников внимательным взглядом на общем собрании.
Так вот, не успела эта милая девушка поработать у нас пару дней, как почему-то решила, что может качать права и делать замечания управляющему, словно она здесь главная. Вчера, после очередного конфликта, я предложил ей по-хорошему написать заявление об уходе. Она отказалась и, вероятно, надеется, что у нас, уважаемые коллеги, нет оснований уволить её по статье. Но вот это мы сейчас и выясним. Прошу высказываться с места, кто что думает по этому поводу.
Мария посмотрела на присутствующих и покраснела, чувствуя, как все взгляды устремлены на неё.
На лицах некоторых из них сияли алчные улыбочки, словно они ждали возможности проявить себя. А после выступления управляющего несколько рук взметнулось вверх. Кто-то пожелал высказаться первым.
— Прошу вас, — кивнул начальник одному из желающих.
— Ну, Мария, конечно, ещё молода и неопытна, но мы же понимаем, с таким увечьем ей, наверное, тяжело выполнять свои обязанности в полной мере. После её уборки в офисе остаётся пыль в углах, на стёклах постоянно следы пальцев и потёки от тряпки. Не понимаю, зачем нам такая техничка, которая не справляется с базовыми задачами, — сказал он, оглядываясь на коллег.
Присутствующие зашумели, кто-то хихикнул в кулак, кто-то возмущённо кашлянул, показывая несогласие. Потом поднялся ещё один выступающий, получив разрешение.
— Я считаю, люди с инвалидностью должны сидеть дома и не мешать другим. Государство обеспечивает пенсии, пособия. Вот пусть и занимаются своим здоровьем, ходят там на массаж или куда, в санаторий едут за счёт бюджета. Зачем приходить в офис, если для тебя работа тяжела и ты не можешь делать её наравне с остальными? — заявил он уверенно.
Мария не верила своим ушам. Что они несут? Сговорились, что ли заранее? Она уже хотела что-то сказать этим напыщенным типам, как вдруг поднялась Светлана, которая сидела в первом ряду.
— А у нас в приёмной вообще устроила ботанический сад, причём не спросив разрешения у меня или кого-то ещё. Еле заставила её убрать все эти горшки, они только место занимали и свет загораживали, — добавила она, скрестив руки на груди.
— Как видишь, Мария, коллектив против тебя в большинстве своём, — торжествующе объявил Виктор Петрович. Поэтому последний раз предлагаю написать заявление по собственному желанию. В противном случае ты решением большинства будешь уволена по статье за несоответствие должности.
Мария буквально задохнулась от возмущения, но, поправив на себе форменный комбинезон, спокойным голосом сказала: Хорошо, я напишу это заявление, но сначала хотела бы увидеть, кто действительно хочет, чтобы я отсюда уволилась, и почему именно.
Сначала подняли руки те, кто выступал против неё, а когда управляющий грозно зыркнул на остальных, появилось ещё несколько рук, хотя и неохотно.
Мария кивнула, запоминая лица тех, кто поднял руки. Я всё поняла, теперь ясно, кто здесь как настроен. Спасибо за честность, это помогло разобраться. Прощайте, удачи в дальнейшей работе.
Она развернулась и пошла к выходу под шёпот собравшихся. А кто-то из сотрудников под смех товарищей бросил вслед: Смотри, какая гордая, с характером, не сломалась.
После совещания Виктор Петрович пригласил всех выступавших против Марии в свой кабинет. Там достал из сейфа конверты и раздал подчинённым, усмехаясь.
— Вот, как и обещал, премия за ваше красноречие и то, как вы поддержали мою позицию на собрании, — сказал он.
Сотрудники, широко улыбаясь, разошлись по рабочим местам, довольные собой.
Мария решила не возвращаться домой сразу, а поехать в больницу к дяде Серёже. У него случился инфаркт недавно, поэтому она заранее обдумывала, как с ним разговаривать, чтобы не разволновать лишний раз, но он сам забросал её вопросами, как только увидел.
— О, Машенька, рано-то сегодня пришла. Что, не сработалась со своим начальством в офисе? — мягко улыбнулся он, приподнимаясь на подушках.
— Не сработалась, папа, там всё пошло наперекосяк, — ответила Мария, осторожно обнимая его и целуя в колючую щёку. Ой, что-то ты у нас в ёжика превращаешься, зарос совсем. Давай побрею тебя, чтобы выглядел аккуратно.
— Нет, нет, нет. Я уже вызвал специалиста из парикмахерской, так что не переживай, всё сделают профессионально, — отмахнулся он.
— Ой, пап, такой ты неугомонный, даже в больнице. Ну как ты вызвал? У тебя же врачи телефон отобрали, чтобы не беспокоился зря, — удивилась она.
— Вот поэтому важные номера нужно знать наизусть. Помнишь, я тебе говорил об этом? Ну так вот, попросил одного приятеля из соседней палаты, и он дал мне свой телефон на время, — улыбнулся Сергей, довольный своей находчивостью.
— Я вообще рада тебя видеть в хорошем настроении. Значит, совсем скоро поправишься и вернёшься домой. Так что, может, не будем претворять в жизнь наш план? Зачем рисковать, если всё налаживается? — предложила она.
— Нет, всё уже решено, и я не собираюсь ничего отменять. Осталось отнести кое-какие бумаги к нотариусу, и можно запускать процесс. Эх, жаль не смогу сам присутствовать при этом. Хотелось бы увидеть всё своими глазами, как всё развернётся, — вздохнул он.
— Ну тогда я тебе привезу запись с камер, чтобы ты мог посмотреть потом, — хихикнула Мария и снова чмокнула отчима в щетину, радуясь его бодрости.
Настал день, когда Мария снова пришла в офис, но уже не одна, а в сопровождении нотариуса, которого она знала ещё со студенческих лет.
Проходя мимо сотрудников, она видела их ошеломлённые глаза, растерянные улыбки и сияла от удовольствия внутри, наслаждаясь моментом.
Вступительная часть плана сработала на славу, а затем она вошла в приёмную генерального директора и поздоровалась с Светланой. Та привычно быстрым движением сунула под стол косметичку и неловко улыбнулась, не ожидая увидеть Марию снова.
— Мария, ты что ли вернулась? — спросила она, вставая из-за стола.
Девушка тряхнула восхитительными золотистыми локонами, спадающими до талии, и кивнула уверенно.
— Да, Светлана, ты не ошиблась. Это я. А Виктор Петрович не принимает? — спросила она.
— Он сейчас занят, не принимает никого, — поспешила предупредить секретарь.
— Ничего, Светочка, меня примет, не сомневайся, — уверенно сказала девушка и открыла дверь кабинета, входя внутрь.
Управляющий сидел в директорском кресле с расстёгнутым воротом рубашки и обмахивал лицо газетой, пытаясь освежиться. В углу поправляла одежду молоденькая симпатичная техничка, которую он недавно нанял.
— Какого лешего! — заорал босс, увидев входящую парочку, а потом, узнав Марию, выпучил глаза от удивления.
— Здравствуйте, Виктор Петрович, — улыбнулась Мария и села на ближайший к нему стул, не дожидаясь приглашения. Знакомьтесь, это нотариус Дмитрий Вьюгин, мой однокурсник по университету и по совместительству жених.
— Поздравляю, — пробормотал бывший начальник, растерянно моргая. Я-то здесь при чём? Зачем вы пришли?
— Дима, ознакомь, пожалуйста, с документами мужчину, чтобы он понял, о чём речь, — попросила Мария.
Нотариус поправил тонкие стильные очки и разложил бумаги перед Виктором. Тот принялся читать и тут же побагровел.
— Чего? Чего? Ты приёмная дочь Сергея Ивановича? А что здесь вы делались в роли технички? — зарычал он, поднимаясь с места.
— Я бы вас попросил соблюдать приличие и обращаться к Марии Сергеевне на вы, с уважением, — строго заметил нотариус. А ещё рекомендую собрать сюда всех директоров отделов, чтобы передача компании прошла максимально прозрачно и без вопросов потом.
Виктор злобно глянул на молодых людей и ткнул в селектор. Светлана, всех сюда давай, срочно, на экстренное совещание.
Пока директора собирались на экстренное совещание, Виктор Петрович вчитывался в документы чуть ли не с лупой в руках, проверяя каждую строку.
Он то и дело хмыкал, будто вычитывал какую-то потрясающую новость, но в конце концов поднялся с кресла и слегка поклонился ей, признавая поражение.
— Прошу вас, Мария Сергеевна, теперь это ваше место за столом, — сказал он.
Присутствующие зашептались и вперили в неё изумлённые взгляды. Было видно, что они никак не могли понять, почему бывшая поломойка столь шикарно выглядит сегодня, а главное, куда подевался её страшный горб, который все замечали.
Мария выждала минуту, давая всем осмыслить ситуацию, и начала говорить уверенно.
— Дамы и господа, прошу прощения, что вынудила вас стать невольными участниками этого спектакля, но зная, что мне предстоит работать в таком коллективе, я не нашла другого способа, как проверить, сработаемся мы с вами или нет.
— Знаете, есть мнение, что цивилизованность общества определяется его отношением к старикам, детям, животным, и я бы добавила к инвалидам. Так вот, я прошла сложный путь в жизни и хотела бы узнать заранее, с кем придётся работать бок о бок. Папа говорил, что у вас давно устоявшийся коллектив, сплочённый годами, но я-то человек новый, так что пришлось проникнуть в компанию под видом горбатой технички, чтобы увидеть истинные лица.
Тут она раскрыла сумочку и достала накладной силиконовый горб, при виде которого женщины в кабинете вскрикнули от ужаса, прикрывая рты руками. Отличная вещь, взяла на прокат у киношников, они такие используют в фильмах, — улыбнулась Мария. Сразу позволяет определить, кто тебе встречается на пути: человек или не совсем. Все эти дни я не снимала его даже в транспорте, и некоторые уступали место в автобусе. Ну, а некоторые, — она взглянула на управляющего, — весело смеялись и унижали, не стесняясь.
— Но теперь спектакль окончен, и большинство из вас может вернуться к своей работе, продолжать как обычно. А вот вас, — и тут она назвала фамилии тех самых людей, которые требовали её увольнения на собрании, — я прошу написать заявление об уходе по собственному желанию, чтобы не затягивать процесс.
Мария, ну ты артистка, — сказал Дима, когда они наконец остались одни в кабинете. От твоего строгого голоса я сам чуть не сбежал из кабинета, так убедительно звучало.
— Дима, ты чего? Разве ты у меня из боязливых, чтобы пугаться таких вещей? — шутливо пожурила его Мария, подходя ближе.
— Интересно, моё выступление понравится папе? Я старалась быть убедительной, — спросила она.
— О, думаю, он будет тобой гордиться. Его школа, он всегда учил быть сильной. Твоя мама Ольга совсем не такая, более мягкая по характеру.
— Ну и отлично. Значит, если тебя обидит жена, будешь прятаться за тёщей, — рассмеялась Мария и нежно его обняла, чувствуя облегчение.
А через месяц они устроили такую пышную свадьбу, что о ней ещё долго говорили в их городе, вспоминая яркие моменты и гостей.