Всё пошло наперекосяк именно в тот момент, когда в их дом заявилась свекровь, хотя Екатерина упорно пыталась убедить себя, что ничего страшного не происходит. Она повторяла про себя старую поговорку: не будить лихо, пока оно тихо, и старалась не замечать мелких признаков надвигающейся беды. Но с приездом Ольги Владимировны всё вокруг вдруг потеряло прежний уют и стало казаться чужим и враждебным.
— Господи, ну и грязь здесь везде, — произнесла свекровь, оглядывая комнаты с таким видом, будто увидела настоящую помойку, а не нормальную квартиру.
Екатерина обиженно перевела взгляд на мужа, ожидая хоть какой-то поддержки, но он лишь согласно кивал словам матери, не пытаясь даже возразить.
— Катя, ты же беременная, а не инвалид какой-то, — добавила Ольга Владимировна, размахивая рукой в сторону пылинки на полке. — Неужели нельзя было нормально убраться, чтобы дом выглядел прилично?
Катя с трудом сдержала подступившие слёзы, проглотив ком в горле. Она ведь каждый день наводила идеальный порядок, натирала все поверхности до блеска, потому что скоро должен был появиться малыш, и в таком доме не место бактериям или грязи. Алексей прекрасно знал об этом её старании, иногда даже подшучивал, что она вот-вот протрёт дыры в мебели и полах. А теперь он просто стоял и поддакивал матери, словно забыл все их разговоры, и, наверное, до сих пор не мог простить жене, что она посмела высказать своё мнение по поводу приезда свекрови.
Катя вспоминала, как пыталась отговорить мужа от этой идеи, объясняя, что всё в порядке и помощь не требуется.
— Лёш, зачем Ольге Владимировне тратить столько сил и времени на дорогу к нам? — спрашивала она тогда, стараясь говорить спокойно и убедительно. — Я чувствую себя вполне нормально, врач подтвердил, что роды пройдут без проблем, так зачем ей приезжать на несколько месяцев и перестраивать свою жизнь?
— Катя, ну что ты такое говоришь? — отмахнулся Алексей, не глядя ей в глаза. — Мама просто захотела помочь, в первую очередь тебе, а не мне, чтобы облегчить тебе последние недели. А ты реагируешь так, будто это какая-то обуза.
Екатерина сильно сомневалась, что свекровь внезапно стала к ней хорошо относиться и искренне заботиться.
— Что-то я не уверена, что Ольга Владимировна вдруг так сильно ко мне потеплела, — возразила она, стараясь не повышать голос. — Ты разве забыл, как она отреагировала, когда мы приехали к ней после свадьбы, просто чтобы сообщить новость?
— Слушай, ну зачем ты такая злопамятная и всё вспоминаешь? — раздражённо ответил Алексей, отводя взгляд в сторону. — Мама просто растерялась в тот момент, для неё это было полной неожиданностью, вот и отреагировала резко. — Перестань хандрить и накручивать себя, иначе она заметит твоё плохое настроение и сама расстроится, а нам это ни к чему.
— Лёш, а то, что я расстроюсь из-за всего этого, тебя совсем не беспокоит? — тихо спросила Катя, чувствуя, как внутри нарастает обида.
Екатерина прекрасно понимала, что муж никогда не скажет матери ничего против, потому что оставался в душе привязанным к ней сыном, и то, что она уговорила его съехать из родительского дома в отдельную квартиру, уже было для неё настоящей победой в их семейной жизни. Но она также осознавала, что Ольга Владимировна никогда не простит ей этого шага, ведь вместе с сыном от неё ушла и его солидная зарплата, которая раньше пополняла общий бюджет.
И вот теперь, почти через год относительно спокойной совместной жизни без постороннего вмешательства, свекровь решила их "осчастливить" своим визитом, объявив, что пока в её квартире идёт ремонт, она побудет у них. Естественно, все расходы на этот ремонт лягут на плечи сына, то есть на их семейный кошелёк.
Катя не жалела денег, её куда больше беспокоило какое-то внутреннее предчувствие, что с появлением матери мужа всё в их доме пойдёт наперекосяк и прежний покой улетучится.
— Катя, а где твой муж? — спросила свекровь однажды вечером, когда Алексея опять не было дома допоздна.
— Не знаю, Ольга Владимировна, он не берёт трубку, — ответила Катя, еле сдерживая слёзы, потому что в последнее время муж часто игнорировал её звонки.
Екатерина чуть не расплакалась от беспомощности — Алексей постоянно придумывал оправдания своим задержкам, а вчера даже сорвался и накричал на неё, обвинив в слежке.
— Что ты всё время за мной следишь, как будто я твоя собственность? — кричал он тогда, размахивая руками. — Где мне нужно быть, там я и нахожусь, а твоя обязанность — сидеть дома, готовить еду, убираться и рожать детей, как положено нормальной жене.
Катя заметила, как на лице свекрови мелькнула довольная улыбка, и это кольнуло ещё больнее.
Позже вечером Алексей извинился перед сном, бормоча что-то о нервах и усталости, но неприятный осадок в душе остался, и Катя не могла от него избавиться.
— Хороша жена, если муж от неё где-то задерживается, — заметила свекровь на следующий день, когда они были вдвоём. — Задумайся, может, в тебе самой что-то не так, раз он так себя ведёт.
С этими словами Ольга Владимировна удалилась на кухню, чтобы досмотреть свой сериал и доесть блинчики, которые испекла Катя.
Екатерина ушла в спальню, чтобы побыть одна, и спустя пару часов услышала, как вернулся Алексей, но не встала ему навстречу. Зато она отчётливо расслышала голос свекрови в коридоре.
— Вот так приходит муж с работы, уставший и голодный, а жена даже из постели не поднимется, чтобы встретить его и накормить, — жаловалась Ольга Владимировна. — Хорошо, что я приехала, иначе сын совсем с голоду умрёт без нормального ухода.
Алексей зашёл в спальню только через три часа, лёг рядом и раздражённо проворчал:
— Как мне надоело видеть твоё вечно недовольное лицо, Катя, — сказал он, поворачиваясь спиной. — Всё тебе не так, ничего не устраивает, а мама из-за твоего поведения тоже страдает, ты же ей ни разу не улыбнёшься нормально.
Екатерина отвернулась к стене, стараясь плакать как можно тише, чтобы он не услышал её всхлипов.
На следующий день, когда они со свекровью снова остались наедине, Ольга Владимировна внезапно заявила:
— Судя по тому, как мой сын мало проводит время с тобой, его роль отца этого ребёнка вызывает большие сомнения, — произнесла она, скрестив руки на груди.
Катю словно током ударило от этих слов.
— Что вы такое говорите? — воскликнула она, чувствуя, как лицо горит от возмущения. — Как вы вообще можете такое предположить, это же просто недопустимо, вам не стыдно бросаться такими обвинениями?
— А почему мне должно быть стыдно? — парировала свекровь, не моргнув глазом. — Я всего лишь высказываю то, что думаю, и у меня есть на то основания, из того, что я вижу своими глазами.
— Я слышала, как вы упрекали Лёшу в том, что вам нужна другая невестка, — продолжала Катя, не в силах остановиться. — Вы с самого начала меня невзлюбили, хотя мне кажется, вы бы невзлюбили любую девушку, которая вышла за вашего сына.
— Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне? — вспылила Ольга Владимировна, повышая голос. — Не забывайся, таких, как ты, у Алексея может быть сколько угодно, а мать у него всегда одна, и ты это знаешь.
Екатерина убежала в спальню, и через полчаса почувствовала, как начала ныть спина, а потом началась сильная боль. Она постаралась не паниковать, встала, достала заранее собранную сумку с вещами для роддома, положила туда документы и ещё раз проверила, ничего ли не забыла. Потом набрала номер мужа, но он не ответил. Повторять звонок не стала и вызвала скорую помощь.
Когда в дверь позвонили, Ольга Владимировна открыла и замерла в удивлении, увидев медиков.
— А вы к кому? — спросила она, переводя взгляд с бригады на Катю.
Катя прошла мимо неё, не удостоив взглядом.
— Ко мне, — ответила она коротко. — Я еду в роддом, потому что начались схватки.
— То есть в роддом? — переспросила свекровь, хлопая глазами. — А почему я ничего не знаю об этом, почему ты не сказала заранее?
— Ну вам же в роддом не нужно, так зачем вам знать детали? — ответила Катя, уже направляясь к выходу.
Катя прошла мимо опешившей свекрови, но молодой доктор догнал её, взял под руку и поддержал.
— Я так понимаю, со свекровью у вас отношения более чем напряжённые, — заметил он тихо, помогая спуститься по ступенькам.
— Совершенно верно, — подтвердила Катя, морщась от боли. — А можно побыстрее? Мне так страшно и больно, я не знаю, как это пережить.
— Не переживайте, в первый раз всем так кажется, — успокоил доктор, открывая дверь машины. — Судя по схваткам, роды затянутся до вечера, но всё пройдёт хорошо, мы вас довезём вовремя.
Она родила почти ночью, и когда ей показали мальчика, Катя заплакала от счастья.
— Мой сладкий, я так тебя ждала, — прошептала она, гладя крошечное личико.
На следующий день Алексей не пришёл, а позвонил только вечером.
— Ну как ты там? — спросил он, звучно зевая в трубку.
— Нормально, — ответила Катя, стараясь не показать обиду. — А ты? Почему тебя не было, ты даже не заглянул?
— Ой, Катя, такой завал на работе, ты не представляешь, — оправдался Алексей, не вдаваясь в детали. — Сейчас немного разберу всё это и приеду, обещаю.
— Ну как можно сравнивать работу с рождением ребёнка? — возмутилась она, чувствуя, как голос срывается. — Это же наш сын, твой сын, а ты даже не нашёл времени.
Голос мужа мгновенно изменился, стал жёстким и раздражённым.
— Когда уже это закончится, твои вечные претензии? — бросил он в трубку. — Я думал, что это из-за беременности, гормоны играют, а ты родила и осталась такой же сварливой и придирчивой. — Ну неужели нельзя отнестись с пониманием к тому, что я занят, вместо того чтобы пилить меня без конца?
— Права мама, когда говорит, что ты относишься ко мне как к потребителю, вот и сейчас только берёшь и ничего не даёшь взамен, — добавил он, прежде чем отключиться.
Катя выронила телефон, не зная, плакать или смеяться от абсурдности ситуации.
В дверь постучали, и она увидела того самого доктора, который забирал её из дома.
— Простите, можно войти? — спросил он, заглядывая в палату.
— Конечно, проходите, — ответила Катя, вытирая слёзы.
— Я сегодня дежурю здесь, вот решил зайти и узнать, как у вас дела, — объяснил врач, подходя ближе. — Что с вами? Вы плачете?
Теперь Катя не смогла сдержаться и разрыдалась в голос.
Врач не мешал, просто сел рядом и протянул пачку салфеток.
Когда она немного успокоилась, он сказал:
— Конечно, я не имею права вас учить жизни, но хочу, чтобы вы запомнили одну вещь, — произнёс он мягко. — Вы можете чувствовать себя никому не нужной в этом мире, но вашему ребёнку вы нужны всегда, ему просто не обойтись без матери. — Подумайте об этом, и, может, всё встанет на свои места. — Хотите, я поговорю с вашим мужем, чтобы он понял ситуацию?
— Нет, вы что, не надо, — поспешно отказалась Катя, качая головой. — Я через четыре дня выпишусь домой и сама обо всём с ним поговорю, разберёмся.
Екатерина была настроена решительно, потому что хватит вести себя как слабая и неуверенная в себе женщина. Нужно поговорить с Лёшей по душам, объяснить, что она прекрасно справится без постоянного присутствия его матери. А свекровь пусть приезжает иногда в гости к внуку, но не живёт с ними под одной крышей.
Муж всё-таки пришёл, посидел у неё всего пять минут, но Катя и этому была рада, хотя в душе болело от его равнодушия.
Свекровь позвонила лишь раз, спросила о здоровье, но без особого тепла в голосе.
Алексей позвонил накануне выписки.
— Я за тобой машину пришлю, сам не смогу приехать, — сказал он деловым тоном. — Завал на работе, отправляют в срочную командировку, так что встретимся уже дома.
Он отключился, прежде чем Катя успела хоть что-то сказать или возразить.
Она вышла из роддома с ребёнком на руках, и у выхода стояло такси. Водитель помог сесть, аккуратно уложил вещи.
— А что ж за вами никто не приехал из близких? — поинтересовался он, заводя мотор.
— Мужа срочно вызвали в командировку, — ответила Катя, прижимая сына к себе. — Бывает и такое, ничего страшного.
— Да ничего, всё образуется со временем, — подбодрил пожилой шофёр, и от его простых слов ей стало чуть легче на душе.
Свекровь ждала в прихожей, когда Катя вошла в квартиру. Екатерине было неудобно стоять с сумкой, спина ещё ныла после родов.
— Ну, здравствуй, значит, вернулась наконец, — произнесла Ольга Владимировна, не двигаясь с места.
— Вообще-то я в свой дом вернулась, — ответила Катя, ставя сумку на пол.
— Это ещё под большим вопросом, считать ли это твоим домом после всего, — парировала свекровь, подходя ближе.
— Покажи хоть, кого ты там принесла, дай посмотреть нормально.
Катя откинула одеяльце с лица малыша.
Свекровь долго вглядывалась в крошечное личико, а потом выдохнула с презрением.
— Ну я так и думала, какой-то уродец получился, — заявила она, отстраняясь. — С таким только в цирк показывать и зарабатывать. — Мой Лёшка — настоящий красавец, а этот ребёнок — сплошная страшила. — И это ясно показывает, что родила ты не от моего сына, а от кого-то другого. — А значит, и места тебе здесь больше нет, собирай вещи и уходи.
Катя задохнулась от ярости, чувствуя, как кровь приливает к лицу.
— Хватит, это уже переходит все границы, — крикнула она, прижимая сына крепче. — Приедет Лёша из командировки и выставит вас отсюда вон, вы вообще не понимаете, что творите и как разрушаете всё вокруг.
Ольга Владимировна расхохоталась, запрокидывая голову.
— Из командировки, ой, я не могу, держите меня, — произнесла она сквозь смех. — Да ты ещё и дура редкостная, ничего не понимаешь. — На, смотри, в какой он там «командировке» на самом деле.
Свекровь протянула телефон с видео, где Алексей обнимал какую-то женщину на пляже и рассказывал матери, насколько он счастлив с ней.
— Вчера прислал, специально для меня, — добавила она с торжеством. — А ты собирайся и вали отсюда поскорее. — Не нужны нам нагулянные дети, да и ты сама не нужна. — У него теперь Яночка, из приличной семьи девушка, не чета тебе.
Катя пятилась к дверям от этих слов, не веря своим ушам.
А когда оказалась напротив дверного проёма, свекровь просто вытолкала её на лестницу и захлопнула дверь. Малыш на руках заплакал от резкого движения. Катя машинально покачала его, пытаясь успокоить, и пошла вниз, спотыкаясь на ступеньках.
Сначала она просто не понимала, куда направляется, ноги сами несли её вперёд. Потом постепенно начала осознавать, что произошло на самом деле. Она никому не нужна, у неё ничего нет за душой. Ребёнка отберут органы опеки, и он окажется в детском доме, где его будут обижать, где он будет голодать и страдать.
Нет, этому не бывать никогда, решила она твёрдо.
Екатерина посмотрела вперёд, где за домами возвышался самый высокий дом в их городе, недавно построенный, с ещё не все заселёнными квартирами в новом микрорайоне.
Она быстрым шагом направилась туда, сжимая сына в руках.
Дмитрий стоял на балконе своей новой квартиры, куда переехал всего два дня назад. Если бы не мать, он бы, наверное, жил в вечном бардаке, потому что его всё устраивало в таком виде. Но мама настояла на порядке.
— Дмитрий, носки должны лежать с носками, а не валяться вместе с полотенцами, — говорила она, сортируя вещи.
— Мам, ну как же, представь: идёшь мыться, берёшь полотенце и сразу захватываешь носки, — возразил он шутливо. — Логично ведь, экономит время.
Мать растерянно посмотрела на него, а потом рассмеялась, качая головой.
— Эй, всё-таки лечить людей у тебя получается лучше, чем организовывать быт, — заметила она. — Кого там увидел, что так уставился? Смотри, не свались с балкона.
Мать вышла к нему на балкон. Дмитрий же внимательно следил за женской фигурой, которая стремительно приближалась к дому.
— Ничего не понимаю, она что здесь делает? — пробормотал он. — С ребёнком на руках, без сумки или вещей, это странно.
— А кто это такая? — спросила мать, вглядываясь.
— Помнишь, я рассказывал о той роженице, которую свекровь провожала с таким равнодушием, а муж даже не появился? — напомнил Дмитрий. — Вот она, но живёт-то на другом конце города, и мне почему-то кажется, что дело неладно.
— Так, пойду я навстречу, — решил он, направляясь к двери. — Ох, неужели девчонку совсем затравили?
Мать кивнула, соглашаясь.
Дмитрий выскочил на лестничную площадку. Лифт уже ехал снизу вверх. Он побежал по лестнице вниз и почему-то был уверен, что она направится на самый верхний этаж.
Они оказались на площадке одновременно: лифт и запыхавшийся Дмитрий. Дверцы разъехались, и вышла Катя. Она смотрела прямо перед собой и явно не замечала его.
— Стойте, подождите, — окликнул он, подходя ближе.
Катя удивлённо посмотрела на него, и потом её взгляд как будто прояснился, она узнала врача.
— Вы... — произнесла она, останавливаясь. — А вы что здесь делаете?
Глаза молодой мамы наполнились слезами.
— Ничего, мне нужно пройти, — ответила она, пытаясь обойти его. — Простите, но мне правда нужно.
— Ну уж нет, так просто не уйдёте, — возразил Дмитрий, мягко беря её под руку. — Идёмте ко мне, у вас ребёнок хнычет, видимо, пора менять подгузник. — А где ваша сумка с бутылочками и всем необходимым? — И почему вы так смело гуляете в первый день после выписки, без поддержки?
Он задавал вопросы один за другим, а сам увлёк Катю обратно к лифту. Они спустились на его этаж и вышли на площадку. Елена Петровна уже ждала их у двери.
— Ух ты, господи, какая кроха, — воскликнула она, заглядывая в свёрток. — Проходите, проходите скорее в квартиру. — Сейчас переоденем этого богатыря и накормим, не переживайте.
— Дмитрий, беги в аптеку за смесью и подгузниками, а мы тут пока с ребёночком разберёмся, — добавила мать, беря инициативу.
Катя обессиленно опустилась на диван, покорно отдав сына в руки женщине. Дмитрий бегом кинулся в аптеку, предусмотрительно закрыв дверь на балкон и заперев квартиру на ключ, чтобы избежать неожиданностей.
Истерика у Кати началась ближе к вечеру.
— Я хотела убить своего сына, — рыдала она, закрывая лицо руками. — Я не мать, мне негде жить, его заберут от меня.
Дмитрий отдал малыша матери.
— Мам, ты там присмотри за ним, а я попытаюсь поговорить с ней, — попросил он.
— Конечно, Дима, — согласилась мать. — Хорошая она девчонка, только её запугали и затюкали совсем.
Екатерина немного успокоилась через время.
— Вот вы не пустили меня туда, — произнесла она, вытирая слёзы. — Что теперь делать? — Молоко скоро пропадёт, чем я буду кормить Артёма? — А в чём ребёнок виноват перед всеми?
— Давайте сделаем вид, что я ничего не видел, а вы ничего такого не планировали, — предложил Дмитрий, садясь рядом. — Расскажите, что с вами произошло, и мы вместе подумаем, как быть дальше.
Катя рассказала всё по порядку, начиная с приезда свекрови и заканчивая тем видео на пляже. Дмитрий молча слушал, внутри кипя от злости, и уже мысленно представлял, как разобрался бы с этим Лёшей и его матерью.
— Так, оставайтесь пока у меня, сколько потребуется, — сказал он твёрдо. — Мы всё решим шаг за шагом, не переживайте, вы не одна теперь.
Когда Катя уснула, Дмитрий пересказал всё матери. Она внимательно посмотрела на него.
— Тебе не безразлична её судьба, да? — спросила она тихо.
— Ай, мам, ты всегда видела меня насквозь, — улыбнулся он.
— Но ты же мой сын, — ответила мать. — Помоги ей, у тебя точно получится, я в тебя верю.
Прошло пять лет после тех событий, когда Дмитрий стал опорой для Кати.
— Папа, пап, смотри, птичка летит! — кричал Артём, мчась навстречу Дмитрию с распростёртыми руками.
Тот подхватил его на бегу и закружил высоко над головой, смеясь от души.
К ним подошла Катя, улыбаясь тепло и умиротворённо.
— Артём, ну папе уже непросто тебя так поднимать, — заметила она, гладя сына по голове. — Ты уже совсем большой стал, настоящий парень.
Артём крепко обвил шею Дмитрия руками и зашептал ему на ухо:
— Скажи маме, что тебе совсем не тяжело, ну пожалуйста.
Дмитрий рассмеялся, прижимая мальчика к себе.
— Ни капельки не тяжело, честное слово, — подтвердил он. — А вот маме за тобой угнаться становится сложновато. — Ты же видишь, сестричка в животике растёт, скоро появится.
Катя погладила округлившийся живот, в котором через две недели должна была родиться дочка, и она нисколько не волновалась, потому что была уверена: всё сложится отлично, ведь у неё надёжный муж и по-настоящему добрая свекровь, которая стала частью семьи.