Примерно лет пять-шесть назад появился "подвид" школьников, которые приносили мне наибольшие проблемы. Я называю их "либералами".
По сравнению с "отморозками", эти – сплошная головная боль. С отморозками я умею и знаю как. А с этими пришлось учиться заново. Поясню о каких детях я говорю.
Ученик-либерал – совершенно "непуганый" ребенок. Не бесстрашный, а именно непуганый. Такой, который не знал грубого слова, окрика. Он привык, что ему, якобы, все должны, а самому ничего за это не будет и никому он ничего не должен. При этом у него спеси и апломба столько, что хватит человек на пятерых.
Данный "подвид" разводится в таких московских районах, которые далеки от окраин с их национальными меньшинствами и от детей обычных работяг. Ну, еще бы! Рядом с суровыми кавказцами и азиатами или с отмороженными "автомеханиками" московских окраин такой подвид существовать не сможет. Зато в центральных районах чувствует себя прекрасно.
Лично для меня сложность была в том, что они просто не понимали, какая опасность им может грозить, если они пойдут на обострение. Понятное дело, что никакой реальной опасности для детей я не представляю, но вот видимость такую создаю во многих детских "отмороженных" головах. А в этих сходу не получалось создать. Расскажу один интересный случай.
Зовут пацана Федор. Вот одна из его фотографий:
Это флегматичный пацан с острым умом, способный вставлять такие же острые шпильки любому учителю. Мало того, что он учился в "наглухо оторванном" классе (уроки в нем требовали максимальной концентрации и выжимали, как половую тряпку), так еще и среди одноклассников выделялся...
Однажды у нас шел весьма интересный урок. После очередной волны смеха кто-то из ребят сказал, что ему очень нравятся мои уроки. И тут...
Глянув серьезными глазами на говорившего, Федор встал без всякого разрешения. Сделав несколько шагов ко мне навстречу упал на одно колено, театрально протянул руки.
Денис Николаевич! Я вас люблю! Выходите за меня замуж!
Я от таких слов опешил. Во мне начал бурлить гнев. Мало того, что Федор постоянно "косил" под гомосека (и не один он), мало того, что был помешан на таких разговорах, так он еще и меня назвал... "недоженщиной", пассивным вторым номером. Так я подумал в первые секунды.
Класс замер, ожидая моей реакции. Я очень скоро собрался с мыслями и понял, что пацан не имел целью меня оскорбить, это такие идиотские шутки у непуганых либералов. Они просто не понимают, что за такие шутки может быть. Но надо было как-то отвечать. И тогда я выбрал один из моих любимейших методов – метод разрыва шаблона.
Я подстроился к сказанному в тоне и в выражениях, в мимике. Сказал:
А где цветы?
Парень растерялся, посматривая вокруг: "Нету цветов".
– Ты где-нибудь видел, чтобы в любви признавались и, тем более, такие вещи говорили без цветов?
Я перехватывал инициативу и сам начал задавать вопросы. Ему пришлось отвечать.
– Ну... нет.
– Иди покупай! Только потом поговорим.
– Но у меня денег нет.
– И ты, нищеброд, еще чего-то хочешь? Разговор закрыт, позорник.
Класс начал смеяться, но уже не по запланированному Федором сценарием, а по моему. Пацан растеряно встал, сказал "хорошо", стараясь сохранить хоть какое-то "достоинство" и уселся за парту. Слово "нищеброд" я использовал намеренно. В их среде тогда оно являлось "ходовым".
После урока я встречался с Федором несколько раз. И всякий раз общался с ним холодно. Наконец, когда пацан начал что-то подозревать и подошел ко мне протянуть руку (это было в туалете, о котором я рассказывал тут) и поздороваться, я засомневался:
– Что-то мне не очень хочется тебе руку жать.
Вокруг стояли пацаны, которые относились скорее к отморозкам, и не в коем случае не к либералам. Они все были из другого класса.
– А что такое?
– А как ты определился у меня на уроке?
Пацан замялся, серьезно улыбнулся.
– Но это же была шутка.
– Федор. Я не отношусь к тем людям, с которыми можно так шутить. Один-единственный, первый раз, тебе это сошло с рук. Только потому что ты не понимал, не был предупрежден. В следующий раз будет худо. Но я уверен, что следующего раза не будет.
Это я говорил ему, удерживая сверх меры ладонь в своей руке, под взглядами пацанов. Удержание ладони сверх меры тоже является техникой НЛП. Об этом я говорил тут.
В итоге мы подружились с этим пацаном. Он приносил мне лично разработанные игры, чтобы я их протестировал (пацан-то действительно умный). А когда я увольнялся, он сварил мне безалкогольный глинтвейн, нацепив на него весьма стильную этикетку. Пришел в кабинет и сказал весьма трогательные слова прощания.