Еще недавно считалось, что во время Ренессанса мужчины отвергли навязываемые им средневековым обществом ценности и обратили внимание на себя и свои желания, а женщины эпохи Возрождения стали наслаждаться доселе незнакомым им равенством с мужчинами.
И Италия пятнадцатого века как раз стала родиной современного индивидуализма, который часто представлен на портретах эпохи Возрождения.
Но за последние примерно тридцать лет учёные несколько пересмотрели преставления о жизни женщин в Ренессансной Италии, как в прочем и в других местах.
Историки, изучающие Флорентийскую республику, показали многочисленные ограничения для женщин и доказали, что судьба женщин почти полностью находилась в руках мужчин — они имели очень ограниченные права и мало возможностей для каких-либо самостоятельных действий.
А портреты, как и большинство изображений эпохи Возрождения, представляют собой сложную смесь реального и идеального.
Не рождайся женщиной, если хочешь поступать по-своему.
Это изречение Наннины де Медичи из письма к ее брату Лоренцо Великолепному, написанное после ссоры с тестем Джованни Ручеллаи, вскоре после свадьбы с его сыном Бернардо, справедливо даже для самых привилегированных людей.
Флоренция была одним из самых неудачных мест в Западной Европе для рождения женщиной.
При княжеских дворах она могла унаследовать богатство и определенную власть благодаря своей благородной крови.
Во Флоренции наследование осуществлялось только по мужской линии.
Торговое республиканское общество этого города было привержено общинным, христианским и классическим ценностям.
Все они предписывали, чтобы честь мужчин заключалась в их общественном имидже и служении, а также в личной добродетели их жен; женщины были исключены из общественной жизни и изолированы в доме, чтобы обеспечить их чистоту и чистоту кровной линии, по которой передавалась собственность.
На портретах флорентийские женщины предстают перед нами в рамах окон своих домов.
В 1610 году французский путешественник после посещения Флоренции заметил, что
… женщины более замкнуты [здесь], чем в любой другой части Италии: они видят мир только через маленькие проемы в своих окнах.
Неоднократно домовладелец, подавая налоговую декларацию, в которой должны были быть указаны имена, возраст и состояние всех тех, кто живет под его крышей, отмечал, что женщина, возможно, в своем стремлении расширить свой кругозор, выпала из окна и получила травму.
Историкам часто бывает трудно найти свидетельства, если предмет из исследований сильно ограничен в возможностях.
Но Флоренция была наиболее задокументированным обществом раннего Нового времени, так что хоть мужчины и ограничивали жизнь женщин, но, будучи почти одержимыми летописцами, вели их учет.
Жизнь женщин по всей Европе в средние века и эпоху Возрождения во многом определялась двойственный отношением к ней церкви, моральные предписания которой соблюдались не только конфессиональными, но и государственными законами.
Ева была злодейкой христианской истории, причиной первородного греха и грехопадения человека. Бог создал её из ребра Адама, подчиненную. Но она была искушена змеем и соблазнила Адама на грех. Так каждая женщина жила в тени падшей Евы, справедливо приговоренной к мукам родов и труду материнства.
Стереотип женщины как Евы заключался в том, что она слабая, глупая, чувственная и ей нельзя доверять.
Женщины были порицаемы за физические импульсы, которые постоянно боролись с духовными в мужчинах, и этот конфликт иногда изображался как аллегория брака.
Отвращение к себе и неприязнь к женщинам обычно смешивались, что наглядно видно в выражении ученого-гуманиста Марсилио Фичино (1433-1499): "Женщинами следует пользоваться как ночными горшками: прятать, как только мужчина в них помочится".
И наоборот, христианское учение таило в себе потенциал для огромного уважения к женщинам и особенно к женским функциям, возведенным в высшую степень в жизни Девы Марии.
Даже если, по словам раннехристианского писателя, "Единственная из всего своего пола / Она угодила Господу", она, которая была в конечном счёте чиста и которой суждено было стать непорочной матерью Христа, открыла путь к более позитивному взгляду на женщин, искупив грех Евы.
Размышляя о Благовещении, влиятельный философ и богослов Пётр Дамиани размышлял: "Ангел, который приветствует вас "Аве", меняет имя грешной Евы на противоположное. / Веди нас обратно, о святая Дева, / Откуда пришел падший грешник".
Продолжение: