Найти тему

Бурная жизнь под дырявым потолком

Количество систем, ограничивающих предельные цены на энергоносители, множится

Байден просит американских нефтяников нарастить добычу, так как углеводороды «какое-то время» еще будут нужны звездно-полосатой стране. Тем временем Стратегический государственный резерв оказался полупустым, а местные производители не торопятся его наполнять. Во всяком случае, по тем ценам, которые предлагает родное правительство. То есть руководству Соединенных Штатов настолько понравилась идея потолка цен, что оно решило распространить ее на американские компании. Как и все прочие потолки, этот оказался предельно беспомощным и вызвал глубокое недоумение у нефтегазовой отрасли.

Количество ценовых потолков множится. И пока всё внимание мировой общественности сосредоточено на ограничениях, которыми пытаются сдержать цены на российскую нефть и нефтепродукты, а Евросоюз предпринимает отчаянные попытки защитить свой нестабильный рынок энергоносителей от резких скачков биржевых котировок, руководство Соединенных Штатов решительно и непротиворечиво ввело потолок для внутренних производителей. Пока он носит ограниченный характер и ориентирован на добровольное участие. И как прочие потолки – не работает.

Отражение на американских заправках

Прежде чем заниматься потолком, необходимо залить фундамент и возвести стены. К сожалению, ни G7, ни Евросоюз не знают об этом простом, но очень полезном правиле. А вот мы ему последуем. И прежде чем коснуться темы ценовых потолков, которые для внутреннего пользования разработали ЕС и США, рассмотрим, какие проблемы привели к идее ограничения цен.

В симулякре реальности, который выстраивают Вашингтон и Брюссель, все проблемы в энергетике начались не ранее двадцатых чисел февраля 2022 года. Но в нашей обычной действительности проблемы и Европы и Соединенных Штатов берут начало в 2021 году – с приходом мирового энергетического кризиса.

К концу 2021 года население Соединенных Штатов начало с недоумением посматривать на стремительно растущие цифры на стелах автозаправок, а потом – роптать. Этого оказалось достаточно, чтобы взволновать руководство страны, так как приближалась гонка перед промежуточными выборами в конгресс: в такой ситуации население могло проголосовать за кого-то не того.

Притом президент США и его команда в росте цен не были виноваты. Как не было заслуги у прежнего президента в том, что они снижались. На то были объективные причины – изменение нефтяных котировок и специфика налогового законодательства Соединенных Штатов. В среднем стоимость сырья занимает половину розничной цены бензина и дизтоплива, еще четверть – затраты на переработку. Поэтому любые резкие колебания на рынке черного золота отражаются на американских заправках. Для сравнения, в России до 70% розничной цены моторного топлива – это налоги, что заставляет его в целом игнорировать колебания нефтяных котировок.

В 2020 году произошел обвал рынка черного золота, а вместе с ним рухнули и цены на американских заправках, а по мере восстановления нефтяного рынка бензин и дизельное топливо в Соединенных Штатах начали вновь дорожать. И так хронологически совпало, что удешевление пришлось на последний год президентства Дональда Трампа, а подорожание – на первый год президентства Джозефа Байдена. Но объективные причины происходящего мало интересуют избирателей, они хотят, чтобы ситуацию исправили – и всё.

Вашингтон не нашел ничего лучшего, чем объявить, что в бедах простого американца виноваты Россия и Саудовская Аравия (да-да, в конце 2021 года виновата перед обижаемыми Соединенными Штатами была не только наша страна), которые демонстрируют неспортивное поведение тем, что пытаются соблюдать баланс, а не организуют кризис перепроизводства ради снижения цены моторного топлива в США. Разумеется, столь вопиющее нарушение всех неписаных норм и попрание порядка, основанного на правилах, не могло остаться без решительного, хотя и бессмысленного, ответа со стороны Вашингтона!

Президент США Джозеф Байден объявил о начале интервенций на нефтяном рынке. На дворе был самый конец 2021 года. Предполагалось распродать 50 млн баррелей нефти из государственного Стратегического нефтяного резерва Соединенных Штатов (SPR), в котором на тот момент было порядка 617 млн баррелей. Распродажа должна была идти с шагом 1 млн баррелей в сутки.

Предполагалось, что, восхищенные примером «Града на холме», к распродаже присоединятся и другие крупные игроки. Особый упор делался на готовность Китая сбить цены за счет своих запасов. Высокая вероятность такого развития событий на полном серьезе обсуждалась в СМИ. Но словесные интервенции изменить реальность не смогли. К аукциону невиданной щедрости присоединилась только Великобритания, которая не входит и в десятку крупнейших потребителей нефти. Она помогла старшему брату чем смогла. А смогла она немногим.

На тот момент (конец 2021 – начало 2022 годов) распродажа запасов не произвела на мировой рынок никакого видимого эффекта. И не могла произвести, так как, начни такого рода интервенции оказывать негативное воздействие, страны ОПЕК+ парировали бы снижением квот на добычу.

«Нет, это не так»

К весне 2022 года обострилось санкционное противостояние между Штатами и Евросоюзом с одной стороны и РФ – с другой. Обострение привело к резкому росту нефтяных котировок – участники рынка поверили, что в ближайшем будущем поставки российской нефти значительно сократятся под давлением санкций. Фактически Соединенные Штаты сами вызвали такую реакцию, введя эмбарго на российские углеводороды в начале марта. Мастерски создав проблему, американское руководство принялось ее героически решать. Было объявлено о новой распродаже – 180 млн баррелей.

По совершенно случайному и необъяснимому стечению обстоятельств завершить интервенции планировалось как раз к промежуточным выборам в конгресс. Не более чем совпадение. А те, кто решил, что перед нами попытка косвенного подкупа избирателей, просто не понимает, что такое невозможно. Однако несознательные сограждане всё же подозревали президента США в коварных замыслах и даже задавали ему по этому поводу вопросы.

Так, 19 октября Джозеф Байден выступил с объявлением о продлении распродажи до декабря 2022-го, для чего из SPR высвобождалось еще 15 млн баррелей. После чего ему был задан вопрос: «Что вы ответите республиканцам, которые говорят, будто вы совершаете эту продажу из стратегического резерва только для того, чтобы помочь демократам на промежуточных выборах?» Ответ президента США был весьма мудр: «Нет, это не так». Невозможно спорить.

Однако сама распродажа если и оказывала влияние на мировой рынок нефти, то лишь косвенное. Максимум, на что она повлияла, – это замедление роста квот на добычу в рамках ОПЕК+, а затем и на сокращение квот осенью 2022 года на 2 млн баррелей в сутки. Если же попытаться выделить наиболее значимый фактор, который непосредственно влиял на весь рынок и на ОПЕК+, то таковым был Китай и его антиковидная политика, приводившая то к снижению, то к росту спроса.

Если попытаться выделить наиболее значимый фактор, который непосредственно влиял на весь рынок и на ОПЕК+, то таковым был Китай и его антиковидная политика, приводившая то к снижению, то к росту спроса

Также заметим, что к лету прошлого года рынок начал успокаиваться из-за успехов России. После падения в марте и апреле с мая добыча сырой нефти в нашей стране начала восстанавливаться. И всем заинтересованным сторонам стало ясно, что опасаться дефицита из-за американского эмбарго на российскую нефть (и запрета на ее морскую транспортировку) не стоит.

На столь благоприятном фоне истеричный рост цен прекратился. Что моментально было подано американскому избирателю как победа лично Джозефа Байдена – героическое решение мастерски созданной проблемы удалось.

Инвестируйте в Америку

В начале 2022 года, по данным Управления энергетической информации США, добыча сырой нефти в Соединенных Штатах составляла 11,7 млн баррелей в сутки. В начале 2023-го этот показатель достиг отметки 12,2 млн. Прирост в 0,5 млн баррелей – это (без всякого сарказма) отличный результат. Если бы не одно «но»: от американских нефтяников ждали большего.

В прошлые годы компании, добывающие нефть в США, могли за один год нарастить производство на 2 млн баррелей. При этом они не считались ни с чем, даже с перспективой перегреть рынок и обвалить цены. Именно так произошло в 2018 году. Но и в 2019-м они увеличивали производство – на 1,2 млн баррелей в сутки за год.

Хотя прогнозы начала прошлого года можно было охарактеризовать как умеренные, резкий рост нефтяных котировок весной, казалось бы, должен был подстегнуть производство.

Но на этот раз американские компании не торопились действовать бездумно, как в прошлые годы. Они предпочитали получать прибыль и направлять ее преимущественно на выплату дивидендов и выкуп акций, чем невероятно расстраивали президента. В порыве возмущения тот заявил: «Мое послание американским энергетическим компаниям таково: вы не должны использовать свою прибыль для выкупа акций или получения дивидендов. Не сейчас. Не в то время, когда бушует война. Вы должны использовать эти рекордные прибыли для увеличения производства и переработки. Инвестируйте в Америку на пользу американскому народу».

Весьма трогательно. Но эти проникновенные слова не смогли растопить черствые сердца коварных американских нефтяников, большинство из которых последние восемь лет находились на грани разорения, а порядка 200 компаний и вовсе прошли процедуру банкротства. После трех крупных кризисов американские нефтяники выучили урок о том, что бывает, когда предложение значительно превосходит спрос. Ими был накоплен болезненный опыт, повторять который никому не хотелось.

Кроме того, трогательные призывы Байдена и вовсе будут звучать иезуитски, если вспомнить шельмование, которому он подвергал нефтегазовую отрасль США, когда шел на выборы и в первый год своего президентства. Ископаемое топливо – это идеал Трампа. К 2035 году американская энергетика должна стать углеродно-нейтральной, а к 2050 году стоит и вовсе отказаться от нефти, угля и газа.

Но всё же именно риск нового кризиса перепроизводства был доминирующим. Американский нефтегаз текущая ситуация полностью устраивала, и менять ее на новый этап паники и разорений никто не хотел. Тогда-то руководство Соединенных Штатов и предложило внутренним производителям ценовой потолок.

Отложенный спрос

В октябре Джозеф Байден выступил с замечаниями «о действиях по укреплению энергетической безопасности и снижению затрат». Он похвастался, что нефть из госрезерва была распродана по средней цене $90 за баррель. Позже, в декабре, его поправило американское Минэнерго, по информации которого этот показатель достиг $96.

В той же речи президента США прозвучали следующие слова: «Правительство Соединенных Штатов собирается закупать нефть для пополнения Стратегического нефтяного резерва, когда цены упадут до $70 за баррель. И это означает, что нефтяные компании могут инвестировать в наращивание добычи сейчас, с уверенностью, что в будущем они смогут продавать нам свою нефть по этой цене: $70».

Опять же, как стало ясно из декабрьских уточнений Министерства энергетики к выступлению своего красноречивого президента, речь шла именно о потолке цен.

Логика была проста. Вы, дорогие американские нефтяники, боитесь наращивать добычу, так как упадут цены? Не бойтесь! Государство готово гарантировать вам, что даже если нефть резко подешевеет, SPR будет пополняться по фиксированной цене – $70 за баррель. Первую партию «потолочной» нефти – 3 млн баррелей – планировалось закупить до 13 января 2023 года.

В этом щедром предложении было два нюанса. Первый заключался в том, что на момент начала закупок рыночная цена черного золота составляла порядка $75–80. А второй – из Стратегического резерва было распродано 245 млн баррелей. Очень много для отдельной компании, но не слишком впечатляюще в масштабах американского рынка.

Иными словами, государство предлагало американским предприятиям резко нарастить производство нефти, обвалить цены, а под видом страховки от кризиса перепроизводства оно гарантировало, что скупит по фиксированной цене ($70) объем, который добывается в США примерно за 20 дней.

К началу тестовых закупок по фиксированной цене в январе 2023 года в Стратегическом резерве было 371,58 млн баррелей. К концу первой недели месяца пошли сообщения со ссылкой на Минэнерго США, будто бы все поступившие заявки были отклонены, так как не соответствовали по качеству предлагаемого сырья и ценовым ожиданиям.

Последний день закупки опытной партии, 13 января, не принес никаких известий. Все ответственные министерства и ведомства скромно промолчали о достигнутых успехах. Вероятно, свет на причины столь поразительной скромности может пролить статистика наполнения SPR в начале февраля – 371,579 млн баррелей.

В американских СМИ тем временем появилось сообщение, что у Министерства энергетики есть всего $4,8 млрд, а этой суммы не хватит для восполнения распроданных из Стратегического резерва объемов. Даже по фиксированным ценам.

Хотя на данный момент нет острой необходимости в пополнении SPR, прошедшая распродажа создала заметный отложенный спрос.

Не для российского газа

Во второй половине 2021 года Европейский союз еще не знал, что энергетического кризиса пока нет и что начнется он только в конце февраля 2022-го. Поэтому в октябре 2021-го Европейский совет обратился к Еврокомиссии, чтобы та предоставила план снижения цен на газ и выхода из энергетического кризиса.

То ли у текущего состава ЕК были более важные дела, то ли написание плана вгоняло еврокомиссаров в тоску и уныние, но на разработку был потрачен год.

Одним из наиболее обсуждаемых и фундаментальных предложений по борьбе с энергетическим кризисом стал ценовой потолок на газ. Он заметно обогнал идеи о перераспределении прибыли энергетических компаний и о создании водородного банка.

Моментально в некоторых СМИ и у широкой аудитории возникла путаница – они решили, что речь идет о российском голубом топливе. Ведь на протяжении нескольких месяцев до того понятие «ценовой потолок» обсуждалось исключительно в контексте России. Успел выработаться условный рефлекс. Но нет, речь шла не о российском газе, а о любом, который торгуется на бирже TTF.

TTF (Нидерланды) – это крупнейший газовый хаб в Евросоюзе. На его котировки во многом ориентируются долгосрочные контракты на поставку голубого топлива. В этом смысле воздействие на нидерландскую площадку – это воздействие на большую часть европейского рынка газа.

Первоначальная идея заключалась в том, чтобы установить верхний предел котировок фьючерсов «на месяц вперед» на уровне около $3 тыс. за 1 тыс. куб. м (€275 за 1 МВт·ч). Но «стоп-кран» предполагалось дергать, только если предельный уровень держится непрерывно в течение двух недель и при этом на $650 за 1 тыс. куб. м (€58 за 1 МВт·ч) превышает мировые цены на сжиженный природный газ (СПГ).

Индекс для потолка

Часть европейских политиков возмутилась, что потолок натянут слишком высоко, а надо бы пониже. А другая часть забеспокоилась о том, не покинет ли СПГ европейский рынок, если вдруг механизм коррекции рынка газа (gas market correction mechanism, MCM) будет применен. Ведь единственной причиной, по которой Евросоюзу удалось привлечь на свой рынок дополнительно 40 млрд куб. м СПГ в 2022 году, стали более высокие, чем в Азии, цены.

Часть европейских политиков возмутилась, что потолок натянут слишком высоко, а надо бы пониже. А другая часть забеспокоилась о том, не покинет ли СПГ европейский рынок, если вдруг механизм коррекции рынка газа будет применен

Прозрачные намеки поступили и от крупных экспортеров СПГ. К примеру, министр энергетики Катара Саад Аль-Кааби, занимающий также должность исполнительного директора Qatar Energy, в интервью Bloomberg TV посчитал лицемерным европейские предложения по ограничениям цены, уплачиваемой за природный газ.

Забеспокоились и Нидерланды, которым, по сути, объявили, что TTFв 2022 году себя скомпрометировал – и теперь необходимо выбрать какой-то иной ценовой ориентир для европейского рынка. Их предложение заключалось в том, чтобы ценовые ограничения вводились только для государственных компаний или покупателей, получающих государственную поддержку. Именно на плечи таких компаний легла основная часть бездумных закупок природного газа для подземных хранилищ в июле-августе прошлого года. Именно из-за этих закупок, проспонсированных государствами ЕС, летом наблюдались чудовищные ценовые скачки.

В ходе многочисленных дискуссий параметры газового потолка наконец были согласованы. Его действительно пришлось снизить до $2 тыс. за 1 тыс. куб. м (€180 за 1 МВт·ч). Для включения механизма коррекции цен котировки должны держаться на предельном уровне (или выше) в течение трех торговых дней подряд, а разница между ними и средними мировыми ценами на СПГ при этом должна превышать $400 за 1 тыс. куб. м (€35 за 1 МВт·ч). Последний параметр необходим, чтобы снизить риск бегства СПГ с европейского рынка после того, как ЕС остановит торги.

Индекс мировых цен на сжиженный природный газ было поручено вычислить Агентству Европейского союза по сотрудничеству энергетических регуляторов (ACER). Оно обязано к 31 марта перейти к ежедневной публикации этого показателя.

Этот индекс нужен не только для потолка, он должен стать базой для газовых контрактов и сделок в Евросоюзе. А роль TTF должна быть снижена. В середине января ACER опубликовало первую оценку стоимости СПГ, но тут же призналось, что ему удалось собрать девять трансакций, из которых лишь две были приемлемыми. На первом шаге Евросоюз споткнулся и не смог рассчитать ежедневный единый индекс цен на СПГ.

Союз невыученных уроков

Но всё же, подкорректировав методологию, ACER удалось запустить ежедневную публикацию индекса с 1 февраля. Для определения базовой цены MCM используется среднее значение нескольких маркерных цен на СПГ, которые охватывают как Европу, так и Азию. Задействовать механизм коррекции рынка можно не раньше 15 февраля.

К 31 марта Еврокомиссия подготовит акт о расширении действия MCM на другие газовые хабы ЕС.

Существует определенный регламент отмены действия механизма коррекции рынка газа, после того как его пришлось задействовать. Но описывать его параметры не имеет особого смысла, так как гораздо важнее, что Еврокомиссия может своим решением приостановить его действие в случае значительного ухудшения ситуации с поставками газа в Евросоюз. И здесь скрывается главная слабость самой идеи ценового потолка на газ – она больше угрожает стабильности поставок голубого топлива в ЕС, чем решает какие-то проблемы местного энергетического рынка.

Для поставщиков СПГ Евросоюз остается рынком вторичным по отношению к Азии. Он не предлагает привлекательных долгосрочных контрактов, а спрос на голубое топливо в ЕС падает. Ничем, кроме более высокой, чем в АТР, цены привлечь дополнительные поставки Европа не может. Поэтому ценовой потолок может быть эффективен в крайне ограниченном диапазоне ситуаций, и все они предполагают какие-то нечистоплотные и вполне сознательные манипуляции биржевыми торгами.

В большинстве случаев потолок будет лишать Европу единственного конкурентного преимущества. После чего неминуемо будет происходить отток СПГ, и Еврокомиссии придется тут же отменять введенные ограничения

В большинстве случаев потолок будет лишать Европу единственного конкурентного преимущества. После чего неминуемо будет происходить отток СПГ, и Еврокомиссии придется тут же отменять введенные ограничения.

Фактически, MCM вводится для того, чтобы продемонстрировать наличие у ЕК хоть какого-то плана по выходу из кризиса. Эффективность в данном случае не играет никакой роли. Европейское руководство явно старается оставить всё как есть, не трогая реформы, воплощавшиеся в жизнь последние 14 лет, хотя именно они и привели к полной неспособности Евросоюза противостоять энергетическому кризису 2021–2023 годов. По всей видимости, лидерам ЕС кажется, что кризис можно просто переждать, имитируя бурную деятельность.

Американским нефтяникам потребовалось дважды повторить кризис перепроизводства, чтобы они пришли к выводу о неконструктивности бездумного наращивания добычи. Посмотрим, сколько повторений потребуется Евросоюзу, чтобы он выучил уроки текущего энергетического кризиса.