Роман «Мать звезды» глава 89
О баяне Иван мечтал с детства. Был у него природный дар подбирать и играть на баяне любую песню, не зная нотной грамоты. Мать однажды купила ему старенький баян. Ванькиной радости не было предела: он играл на баяне и пел песни, но недолго длилось его счастье. Мать одумалась, да и забрала баян, резонно заметив: «Всё равно в музыкальной школе учиться уже не будешь — года не те, а Алька собирается — не покупать же ей новый, да и на что?!»
И Иван отдал, не посмел отказать матери, а вместе с баяном и кусочек своей души. Долго он горевал, но скрывал обиду.
Алька — родная сестра по матери, в музыкальную школу учиться так и не поступила потому, что у неё музыкального слуха не было, но баян Ивану не вернули.
Как же он был удивлён, когда услышал от Татьяны слова: «Давай сегодня в перерыв в Культтовары сходим. Баян тебе в кредит оформим!»
Не веря своему счастью, он еле дождался, когда наступит перерыв. Казалось, время остановилось специально, чтобы оттянуть исполнение его заветной мечты.
В магазине Культтовары Татьяна оформила на себя кредит и купила тульский баян для Ивана за сто сорок рублей. Он от счастья сиял как начищенный медный самовар.
— Танька-а, я тебя люблю! — воскликнул он, пробежавшись бегло по кнопочкам баяна. — А звучит-то как! Эх, играть-то некогда сейчас, на работу надо…
— Главное, что купили, Вань, дома наиграешься! — довольная покупкой, в предвкушении домашнего концерта, ответила Татьяна.
***
После работы Татьяна даже в вечернюю школу не пошла: душа её просила песен. С Иваном вместе они забрали Алёнку из яслей, и пошли домой. Аленка, увидев чёрный футляр баяна в руках отца, спросила:
— Сё там? Кафеки есть?
— Какие ещё конфетки, мы теперь дочка песни петь будем: баян купили. Домой придём, покажу.
— Кафеку хасю-у… — капризничала дочь.
— Домой придёшь, будут тебе конфетки. Ты же ещё не весь новогодний подарок съела?
— Не-эть.
— Ну, так и я о том же. Будем чай пить и песни петь.
— Бум, — согласилась Алёнка, уж что-что, а песни петь она любила.
Только-только Ширяевы пришли к себе домой, раздевшись, Алёнка потянулась к своему подарку. Высыпав все конфеты на половики, она села на пол и долго что-то искала, а потом не найдя, спросила:
— Где кафека?
— Какая ещё конфетка? Ты вон весь пол конфетами завалила, и тебе мал?
— Миська где?
— Какой ещё мишка? — не понимая, о чем идёт речь, переспросил отец.
— Ми-иська-а кафека-а, моя-а кафека-а… — заревела Алёнка.
— Смотри ладом, не реви! — успокаивал дочь отец.
— Тютю-у.
— Раз не нашла, то ешь другую! — предложил отец.
— Вань, чё теперь делать-то? Я утром взгрустнула и конфетку «Мишка на Севере» съела… — призналась Татьяна мужу.
— Надо же, а она запомнила, — удивился Иван, памяти дочки. — Теперь весь вечер будет ныть.
— Ну, я же не знала, Вань… — сожалея, произнесла Татьяна.
— Кафеку хосу… Моя-а кафека-а... — ревела Алёнка, требуя своё.
Иван открыл футляр и достал из него новенький баян. Сел на стул и запел:
— Гармони-ист, гармони-ист, ла-а-ковы сапожки-и, не тебя-а ли гармони-ист обсиде-ели мо-о-шки.
Аленка, услышав частушку, успокоилась и стала хлопать в ладошки.
— Вот, давно бы так! — сказал довольно Иван. — Песни петь с тобой будем, дочка!
Алёнка встала с пола и запрыгала радостно под звуки баяна. В комнату постучали.
— Входите! — крикнула на стук в дверь Татьяна.
Задунайская с бабой Асей заглянули к ним в комнату.
— Это что тут у вас праздник? — спросила Задунайская.
— Баян мы купили! — сообщил, ликуя Иван.
— Ну, так обмыть его хоть кружкой чая надо! — предложила баба Ася.
— Это запросто! Танька-а, чайник ставь кипятить, — распорядился Иван.
— Долго, что ли, сейчас поставлю! — побежала Татьяна на кухню.
— А пока ты ставишь чайник, мы споём! Какую песню петь будем, бабоньки? — спросил Иван.
— А какую можно? — проявила интерес Задунайская.
— Для вас, соседушки мои, любую сыграю и спою!
Соседки переглянулись растерянно и стояли молча как вкопанные.
— Давай Калину! — предложила Татьяна, возвращаясь с кухни и тут же запела, — Ой, кали-и-на-а, ой, мали-и-на-а, в ре-е-чке та-а-лая вода-а. Ты скажи-и, скажи-и, кали-и-на-а, как попа-а-ла-а ты сюда-а?
Иван моментально подобрал мелодию песни и заиграл, подпевая жене. Соседки ошалело смотрели на Ширяевых широко распахнув глаза, не понимая, как им удаётся так слаженно петь.
— Ну, вы что, соседушки мои, притихли-то? Подпевайте с нами!
И соседки запели. У бабы Аси от удовольствия даже слёзы выступили, и она то и дело смахивала их уголком хлопчатобумажного платка.
— Ох, и давно я песен не пела… Хоть душу отвела, — поделилась впечатлениями Задунайская.
— Так мы теперь каждый день петь будем, да ещё и плясать! — заявил Иван, — Если вы не против?
— Да мы с Матрёной завсегда за! — посмотрев на Матрёну, сказала баба Ася, — Правда, Матрёна?
— Ой, что, правда, то правда. — согласилась она, а потом чуть замявшись, спросила Ивана, — А можно я мужа с дочкой позову?
— Можно, Матрёна Никитична, можно! — разрешил Иван и, глядя на бабу Асю, добавил. — И вы своих зовите!
— Мы мигом! — улыбнулась баба Ася.
И началась в коммунальной квартире весёлая жизнь.
© 18.07.2020 Елена Халдина
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 90 Когда тебе рады, или деревенская родня
Предыдущая глава