Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 55
Крики родственников Ирины Бойко были слышны почти на всё отделение роддома, до палаты патологии они тоже донеслись.
— Кто это там так орёт на всё отделение? — открыв дверь палаты, прислушиваясь к доносившимся крикам, спросила Ильинична у своих соседок, те навострили уши и молчали.
— Не врачи, а коновалы-ы, Ирку мою погубили-и… Под суд всех отдам, посажу-у… — орала мать Ирины.
— Бабоньки, так это похоже Иркина мать горланит, — предположила Наталья Быкова, вставая с кровати, — пойду-ка я к ним, если Танька Лысова там, то расскажу ей как было дело. Жалко, если Шахмарданов пострадает, мужик-то он хороший.
Наталья, придерживая руками живот, переваливаясь с ноги на ногу, мелкими шажками, пошла разряжать накалившуюся обстановку. Крики усиливались. Среди кричащих голосов, она узнала голос Татьяны Лысовой и в душе обрадовалась: «Танька хоть и блажная, но понять меня должна».
Она подошла к двери с небольшим окошком для разговора с посетителями, и попросила стоящую рядом акушерку:
— Мне с ними поговорить надо, разрешите выйти?
— Вы уверены?
— Да, — Наталья выглянула в окошко и увидела Татьяну, успокаивающую свою мать. — там знакомая моя, я всё объясню, она поймёт: спасать надо Шахмарданова, пока не поздно.
Акушерка открыла шпингалет, выпустила Быкову и тут же закрыла дверь, боясь, что родственники разнесут всё родильное отделение. Наталья окликнула Ширяеву:
— Татьяна! — та вздрогнула и повернулась на её голос, не понимая, кто её зовёт, приглядевшись, она узнала свою бывшую соседку по общежитию.
—Шилова Наташка, ты, что ли?
— Я. Тань, мне с тобой поговорить надо. Давай, отойдём в сторонку?
Татьяна обняла Наталью, и они пошли к окну, подальше от всех.
Юра сидел с Иваном на кушетке и рыдал, Иван положил ему руку на плечо и отрешённо смотрел на вышарканные посетителями половицы. Мать Иры продолжала голосить, уже осипшим от крика голосом:
— Кончали дочь ни за чё ни про чё, да ещё и без внука оставили-и… Да что же э́нто такое, да куда э́нто годно-о… да сил моих нет. Коновалы-ы… Да лучше бы она дома рожала-а, чем так…
Юра вскочил с кушетки подошёл к окошку и спросил акушерку:
— А кто у меня родился-то, вы же не сказали?
— У вас был сын. Соболезную…
— Я ж чувствовал: сын у меня родится Николашка… — закричал он истошно, — Господи-и, да что ж это такое: сын был и нет сына… Вот тебе и врачи…
Татьяна с Натальей подошли к окну, и продолжили разговор:
— Вы врача напрасно ха́ете, Тань.
— Как это напрасно, ты о чём говоришь-то?
— А вот о чём. Ты знаешь, что твоя сестра в служебном туалете родила́?
— Нет… — ответила Татьяна, вытирая слёзы, — Да я же её предупреждала… Ну, Ирка-а…
— Живот у неё крутило сильно, то ли рыбой отравилась, то ли ещё что. Мы её к врачу посылали, а она побоялась, что в инфекцию упекут и ничего им не сказала. Её врач Шахмарданов в смотровой позвал, а она отпросилась на пять минут, к ней как раз родственники пришли, он сдуру-то и разрешил. Хватились, а её нет нигде. Она в служебном туалете закрылась и сидела, то ли спряталась, то ли ещё что. Мне кажется, что Шахмарданова она испугалась. Теперь засудят его, а за что? Не виноват он, Тань, из отпуска только вышел. У самого жена беременная, представляешь?
— Представляю.
— А тут такое… Ты объясни своим что и как, а я пойду. Крепись, Тань.
Шилова ушла. Татьяна рассказала всё, что услышала от неё своим близким. Мать замолчала ненадолго, но правду такую принять она не могла:
— Свежая рыба была, свежая-а — сама ела-а… Коновалы, а не врачи-и, — продолжала твердить мать своё.
— Мама, ты слышала, где она его родила́? Врачи-то тут причём? Спряталась она от врача мужчины, постеснялась…
— Так пошто они в туалет-то её одну отпустили? — не унималась мать, не желая смириться с правдой.
— А она без спросу ушла и закрылась, кого винить-то, мам? Ирка сама виновата…
Юра вытер платком слёзы, достал из внутреннего кармана зимнего пальто пластмассовую коробочку с золотым кольцом и протянул Татьяне.
— Возьми, Татьяна, оно твоё, ты его заслужила.
Татьяна смотрела на коробочку и соображала, как ей отреагировать на это, и когда она успела заслужить кольцо? Галина зыркнула на младшего зятя глазами и выговорила ему:
— Ирка значит мучилась, ещё не известно, когда в себя придёт, а кольцо Таньке?!
— Да, Тане, она четверых родила, а Ирка нашего сына загубила.
Татьяна отодвинула руку Юры с кольцом и решительно сказала:
— Да не возьму я… Ирка в себя придёт и ещё тебе роди́т, Юр. У меня два кольца есть, куда мне их — солить, что ли? Баба я простая — кольцами не избалована. Не обижайся, но я не возьму.
— А мне оно зачем? Я же ей за сына подарить обещал.
— Вот и подаришь.
— Тань, ты шутишь, что ли, ты слышала, что она с моим сыном сделала?
— Слышала, но она же ненаро́чно, Юр. Придёт в себя и себя не простит, маяться будет всю жизнь и нести свой крест, если выживет.
И тут до Юры дошло, что жену он тоже может потерять. Он опять подошёл к окошечку и задал вопрос акушерке:
— Может кровь нужна? Я могу сдать.
— Уже нашли.
Татьяна тоже предложила:
— И мою возьмите, у меня первая группа — для сестры не жалко.
— Пока нашли, но адрес свой оставьте, если что, сообщим.
— Так мы все тут останемся и будем сидеть, — Татьяна обвела взглядом мужа, Юру и мать и спросила. — Правда же?
Все кивнули в ответ головой соглашаясь и услышали:
— Приём посетителей закончился, покиньте, пожалуйста, помещение.
— Так вы хоть узнайте, как там моя сестра, легче ей или нет? — в сердцах выкрикнула Татьяна.
— Узнаю, ждите. — сказала акушерка, и вернулась через несколько минут. — Состояние тяжёлое, в сознание пришла, — она подала листок бумаги. — Узнавайте по этому телефону.
— А жить-то хоть будет нет? — спросила мать.
— Состояние тяжёлое, больше ничего сказать не могу.
— Говорила же вам, что смех не к добру-у, а вы ржали-и, — прокричала мать с укором глядя на дочь и зятьёв.
***
Ирина очнулась в реанимации под капельницей. Попыталась приподнять руки и поняла, что они связаны и ноги тоже. Она огляделась по сторонам и увидела лежащих под капельницами людей, прикрытых простынёй. Немного приподняв голову, посмотрела на свой живот, его не было, но нутро болело и что-то холодное лежало сверху и давило, она дёрнулась, то, что лежало на животе свалилось и Ира закричала:
— Отпустите меня-а! Где я?!
К ней подошёл мужчина в белом халате, поднял грелку со льдом, вернул её на живот и вполголоса сказал:
— Тише, вы в реанимации. Лежите спокойно, не дёргайтесь.
— Я родила?
— Да.
— Где мой Николашка? Он жив?
— Придёт лечащий врач и всё вам объяснит, а пока набирайтесь сил и не дёргайтесь, — мужчина посмотрел на капельницу и хотел поправить простынь, которой была прикрыта Ира, но она пронзительно закричала.
— Не трогайте меня-а, у меня муж есть.
— Я медбрат, не бойтесь меня.
— Отойди-и-те, — продолжала неистовать она, — не прикасайтесь ко мне.
— Тише-тише, не буду, — ответил медбрат, понимая, что Ира не в себе.
— Где мой сын? Куда вы его дели?
Но ответа не последовало.
© 02.07.2021 Елена Халдина, фото автора
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Продолжение 56 Ангелочек без крыл
предыдущая глава 55 Когда ангелов на небесах не хватает
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Разговор с Ангелом