Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 184 часть 8
Мамкина Лена выскочила из подъезда и почувствовала, что Илья смотрит на неё. Она обернулась, Илья стоял на балконе. Их глаза встретились, и она неожиданно для себя и его показала ему язык. Он покрутил пальцем у виска и брезгливо скривил лицо. Лена отвернулась, гордо подняла голову и пошла, ощущая на себе его взгляд.
«Делать ему нечего, так и свербит мою спину глазами. Сам же сказал, что меня не любит, так нечего на меня и пялиться. Правильно я ему язык показала. Чучело огородное с кудрявыми волосами», — она шла и ругала своего одноклассника.
Но не прошло и пяти минут, как она вдруг задумалась о произошедшем и не могла понять: «И что это на меня нашло? Разругалась с Папатказиным в пух и прах, а так мирно сидели за одной партой. Я смотрела на него и млела от его кудрей и красивого лица… Мне он казался самым умным в классе, и всё так резко изменилось. Может и правда: от любви до ненависти один шаг?».
Она шла к своей подруге, чтобы поделиться с ней наболевшим. В подъезде у Ширяевых она наткнулась на надпись на стене «Яся + Тёма = любовь», и глаза её моментально наполнились слезами. Ещё недавно она сама мечтала, чтобы кто-то написал «Лена + Илья = любовь», но теперь поняла, что не увидит этого никогда.
«Что ж так любовь-то быстро прошла? Мы же даже поцеловаться не успели… А может и хорошо, что не успели? — успокаивала она себя, не зная ответов на свои вопросы. — Кто придумал эту любовь? Зачем она? Экзамены скоро. О них и надо думать — это важнее».
Мамкина подошла к квартире подруги и нажала на кнопку звонка. Звонок трижды прокуковал.
Подруга открыла ей дверь и сходу сказала:
— Я картошку чищу, разувайся и проходи.
— Спасибо! — закрывая за собой дверь, поблагодарила её Мамкина.
«Какие противные у них стены, — промелькнула мысль у гостьи. — Как можно жить с такими мрачными стенами? Додумалась же тётя Таня выкрасить их в шоколадный цвет. Это же ужас какой-то! От стен веет чем-то зловещим…».
Лена сняла босоножки. Тигра подошёл к ней и мяукнул. Она протянула к коту руки, взяла его и пошла с ним на кухню.
Ширяева кивнула ей на табуретку и, не отрываясь от чистки картофелины, сказала:
— Садись, Лен.
Подруга села. Положила кота на колени и стала его гладить. Кот тут же заурчал от удовольствия.
— Лен, а ты не удивилась, что я так быстро пришла? — задала вопрос Мамкина.
— Нет.
— Ты знала, что мы с Ильёй поссоримся?
— Нет. Не знала. Почувствовала, когда домой пришла.
— И что ты об этом думаешь?
— Ничего. Это ваша жизнь. Вам и решать, с кем ссорится, кого любить и с кем дружить. Глупо, конечно, что вы поссорились и погасили огонь любви.
— Так он неряхой и занудой оказался, да ещё, в добавок ко всему, меня ду́рой обозвал. Представляешь?
— Представляю, но слабо, — ответила Ширяева и опустила очищенную картошку в кастрюлю с водой. — Это так на Папатказина не похоже, он никогда себе такое не позволял, я же с ним с первого класса учусь.
— Но я же не ду́ра, или ты так не считаешь?
— Нет, не ду́ра, но и Илья не дурак, — откликнулась Лена, взяв ещё картошку, и спешно стала срезать с неё тонкой ленточкой кожуру.
— Но кто-то же из нас не прав? Кто?
— Вы оба.
— Ну я же к нему в гости пришла. Мог бы он со мной как-то поделикатнее разговаривать.
— Значит, не мог, — предположила Ширяева. — Всё, картошку почистила, сейчас буду жарить.
— Как ловко у тебя получается картошку чистить!
— А я с первого класса её чищу. Уже поднаторела.
— А у нас дома баба Маша этим занимается. Ей всё кажется, что мы сильно толстые очистки срезаем. Она нам не доверят, так и говорит, что нечего картошку переводить.
— Да, старые люди они такие: в жизни многое повидали, поэтому бережно к продуктам относятся.
— Но ты же не старая, а тонёхонько очистки срезаешь.
— Так мы картошку экономим: сейчас есть, а закончится и купить не на что будет, пока новая не вырастет.
— Ого… А я даже подумать не могла, что такое возможно.
— Так нас же четверо! Одной картошки только сколько на зиму надо. А уж про то, что нас ещё и обуть и одеть надо, так я вообще молчу. Тяжело маме с нами.
— Только маме, а папе разве нет? — переспросила Мамкина.
— Папе тоже тяжело, но мама у нас в доме и за бабу, и за мужика. Взвалила на себя воз и везёт.
— Сама виновата. Сделала из него подкаблучника.
— Ты права, и с этим не поспоришь, — Ширяева открыла холодильник и достала из него бумажный свёрток с развесным маргарином. Отрезав от него кусок, бросила его на горячую чугунную сковородку.
— А ты на маргарине жарить будешь, да? — переспросила её подруга.
— Да!
— А мы на сливочном масле любим или на сале.
— А мама сливочное масло не покупает, оно дорогое. А сало закончилось.
— Понятно, — задумчиво проговорила гостья и задала волнующий её вопрос: — А что мне теперь с Ильёй-то делать?
— А это тебе решать. Захочешь помириться — помиришься, а нет, так нет.
— Противный он, да ещё и неряха.
— Да обычный он, и вовсе не неряха, — заступилась за одноклассника Ширяева.
— Скажешь тоже… Ты не права, Лен. Он же меня упрекнул даже, сказав напоследок: «Спрашивается, зачем я только торопился порядок навести?». Представляешь? Если бы мы с тобой к нему не пришли, то он и прибираться бы не стал. Неряха он! Зануда и… — Мамкина торопливо подбирала подходящие слова, но не нашла их и заявила: — Короче: я его больше не знаю и знать не хочу.
— Так вы же за одной партой сидите!
— Долго, что ли, пересесть?
— Лен, не пори горячку. Не торопись, остынь. Вот с классом в походе побываем, тогда и вывод для себя об Илье окончательный сделаешь.
— Поскорей бы…— вздохнула мечтательно Мамкина. — Мне кажется, что я сегодня даже не усну. Буду о нём думать. Хотя я, кажется, уже его разлюбила. Это «Яся плюс Тёма равняется любовь», а «Лена плюс Илья — это недоразумение».
© 16.10.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 185 часть 1 Началось в деревне утро будет опубликовано 18 октября 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓