Говорят, настоящий король своим присутствием превращает в дворец любой дом. Так и настоящий дворец преображает ступившего в него человека – мы нашли семь дворцов, сохранивших это необыкновенное качество.
ХАНСКИЙ ДВОРЕЦ, ШЕКИ, АЗЕРБАЙДЖАН
Небольшой, неброский снаружи дворец в два этажа – три зала на первом и три на втором, больше похожий на старинную шкатулку, как сокровищами доверху заполненную витражами-шебеке, миниатюрами, зеркалами, резьбой.
За красоту в древнем восточном искусстве приходилось платить дорого. Легенды рассказывают, как зодчим и художникам, после того как те создавали самое великое свое произведение, выкалывали глаза, чтобы сделать лучше уже не смогли. Зная об этом, они все же находили в себе силы создавать такую хрупкую, такую беззащитную перед жестокостью мира красоту. Ее сохранилось немного, среди прочего – летний дворец ханов в Шеки. Он был исполнен руками известных в XVIII веке мастеров, а архитектором, как считается, был Гаджи Зейналабдин из Шираза, знаменитого центра искусств всего Востока. История умалчивает о том, как продолжилась его карьера, как и о многом другом, что нам хотелось бы узнать про дворец в Шеки и жизнь его обитателей.
Столь многое навсегда размыто краской времени, что дворец и сам кажется чудом – будто какая-то магическая рука прикрыла его и охранила от ветров, разрушивших целые империи. Сегодня историки не могут назвать даже точную дату его появления: по одной версии, его построили в 1762 году, по другой – в 1770-е. В ту эпоху Шеки переживал лучшие свои времена – город был богат и знаменит: здесь процветали ремесла (особенно деревянные и бронзовые промыслы), выращивали шелкопрядов, делали шелка. Шекинцы считались мастерами темперной живописи, и в ту эпоху редкий процветающий домовладелец отказывал себе в настенной росписи – ее образцы до сих пор сохранились в некоторых домах и на надгробиях. Сохранилась она, конечно, и в ханском дворце, который как будто стал памятником всем этим ушедшим в небытие искусствам.
Романтическую природу и оформление дворца объясняют сентиментальностью заказчика, третьего шекинского хана Гусейна, который в те годы был еще очень молод (считается, что именно он изображен на одной из фресок – безусым юношей, гарцующим на коне, с цветком в руке). Мир вокруг сотрясали войны, от этой реальности невозможно было спрятаться, но молодой хан сделал все возможное – в стенах его крепости вырос чудный город: богато украшенные постройки, сады, фонтаны, бассейны. На стенах, нарисованные искусной рукой, распустились ирисы и розы, в фантастических цветах и зарослях нашли приют невиданные птицы и звери. Тут же плодоносят гранатовые деревья и виноградная лоза. Окна окрасили мир в радостные цвета – реальность спрятали за шебеке, орнаментальными деревянными решетками с разноцветными венецианскими стеклышками. В центральной зале забил фонтан.
Все это казалось таким несерьезным. Но сиюминутная красота пережила все и всех в Шеки.
ЮСУПОВСКИЙ ДВОРЕЦ, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, РОССИЯ
Ни в одном петербургском дворце не случится с вами такого странного провала во времени, чтобы создалось ощущение, будто визита вашего тут действительно ждали, будто хозяева все еще где-то рядом, – ни в одном дворце, кроме Юсуповского.
Санкт-Петербург сам по себе город-дворец. По нему ходишь, восторженно глазея по сторонам: Мраморный дворец, Строгановский, Воронцовский, Михайловский, чуть подальше – дворец Елагина-Росси, пышная дворцовая дача Половцева на Каменном острове… Некоторые давно уже перестали вспоминать прежние времена и хозяев и несут в себе содержание, никак не соответствующее форме, – государственные учреждения или училища. Некоторые стали памятниками самим себе, и в них можно зайти – нанести визит.
В Юсуповском же как будто продолжается прежняя жизнь. У дворца на набережной Мойки, 94, счастливая судьба. Началась она с головокружительной карьеры. Участок в самом центре города во времена, когда Северная столица только строилась «единым ансамблем» на берегах Невы, принадлежал племяннице Петра IПрасковье. В 1726 году она подарила дом и землю лейб-гвардии Семеновского полка, и уже у этих владельцев купил недвижимость граф Шувалов. Именно он (руками француза-архитектора Жан-Батиста Валлен-Деламота) в 1770 году построил особняк, ставший «в первом приближении» известным нам дворцом. Позднее дворец перешел в руки фрейлины Екатерины Великой графини Браницкой, и наконец, в 1830-м его владельцами стали князья Юсуповы.
Новые хозяева начали с основательной перестройки. Интерьеры оформили крайне пышно – по моде торжественного русского ампира. Каждый последующий Юсупов добавлял к дворцу что-то по своему вкусу, таким образом, в здании в едином пространстве сосуществуют залы в стиле ампира и неоренессанса, русского классицизма и неорококо: гостиные, библиотеки, спальни, будуар, музыкальный салон и домашний театр, картинная галерея и зимний сад. В конце XIX – начале XX века роскошный дом Юсуповых стал едва ли не самым известным в Петербурге: здесь встречалась аристократия, в музыкальном салоне играли Шопен и Лист, пели Федор Шаляпин и Полина Виардо, горячо спорили о политике и литературе самые знаменитые современники хозяев.
Жизнь во дворце, казалось, закончилась с революцией. Но уцелели интерьеры – после артобстрелов Великой Отечественной их начали реставрировать и в 1955 году снова открыли для публики. Жизнь стала потихоньку возвращаться: в театре начали давать представления, в салонах зазвучала музыка, в комнатах появились восковые фигуры, изображающие хозяев и их былых гостей, а гости нынешние ходят по покоям тихо, разговаривая шепотом и шелестя бахилами.
ПАЛАЦЦО ТЕ, МАНТУЯ, ИТАЛИЯ
От Палаццо Те ожидаешь волшебной легкости, его название по-итальянски звучит сказочно – «дворец чая», вроде «танца феи Драже». Но он встречает без тени улыбки – строгий прямоугольник в полтора этажа, без украшений. Главное – внутри.
Мимо Мантуи легко проехать, находясь под гипнозом синдрома Стендаля – обрушивающейся на человека в Италии красоты. «Провинциальная» Мантуя находится между Миланом и Венецией, а вокруг еще столько соблазнов: начиная с Вероны и заканчивая озером Гарда.
Так что путешественников здесь не так много. Большинство из них зато знает, что легкомысленное «Сердце красавицы склонно к измене» – это ария герцога Мантуанского из оперы «Риголетто». Кое-что слышали они и про самих реальных герцогов Гонзага. К примеру, что те покровительствовали искусствам: на их службе состояли и Рубенс, и Вивальди, и Монтеверди.
В сегодняшней Мантуе мы ходим по тем же трем с половиной улицам. Жизнь сосредоточена вокруг нарядного и грозного, как свадебный генерал, Палаццо Дуккале. От мысли, что надо бы сходить в Палаццо Те, отмахиваешься, откладывая ее на завтра.
…Путь до загородного дворца герцога Федерико II Гонзага действительно неблизкий – с полчаса пешком от Палаццо Дуккале по прямой, как Тверская, переходящая в Ленинградский проспект, улице. По мере приближения дома-палаццо ветшают на глазах, делаются все более декадентскими.
Летний дворец герцог Мантуанский поручил оформить Джулио Романо, молодому (на момент начала строительства в 1524 году ему было 25 лет) живописцу, ученику Рафаэля. Десять лет ушло на то, чтобы украсить внутренние помещения фресками и лепниной. Мы, конечно, слышали, что фрески – главное сокровище дворца, но ведь мы только что из Венето, где в каждой второй вилле на стенах на манер обоев фрески Тьеполо, – думаете, нас еще можно удивить? С такими мыслями заходишь в первую из комнат бесконечной, закольцованной анфилады комнат Палаццо Те.
Начинается спокойно: любимые лошади герцога Гонзага в фас и профиль, колесница Селены-луны, восходящая на потолок, в то время как колесница Гелиоса с него еще не скрылась, и кони рвутся, только копыта сверкают. (Предшественник Джулио Романо, придворный живописец Андреа Мантенья развил эту художественную манеру – писать фигуры, будто видишь персонажей далеко снизу, задрав голову.)
Джулио Романо в Палаццо Те идет дальше: искажающие перспективы создают на стенах и потолках мистический мир, где боги, нимфы и сатиры ничуть не стесняются зрителей. Затем замечаешь странное: галька в гроте как будто осыпалась на пол – идешь по ней и едва ли не слышишь шум прибоя. А дальше попадаешь в «комнату гигантов»: огромные, уродливые одноглазые чудовища хотели восстать против богов, но те с Олимпа послали на них всевозможные несчастья, и земля рушится, уходит из-под ног, валятся с грохотом деревья, летят валуны. Боги смотрят сверху, с купола, с ясного и спокойного неба, а ты внизу, среди двухметровых, корчащихся по стенам гигантов. В комнате, где нет углов, где все становится для художника единым полотном в его таком удачном эксперименте с эффектом присутствия.
ДВОРЕЦ МАХАРАДЖИ, МАЙСОР, ИНДИЯ
За Майсором уже много веков как закрепилось имя «город дворцов», а сто лет назад к этим дворцам добавился такой, что получил право называться просто Дворцом, без уточнений.
Самые признанные индийские дворцы находятся в штате Раджастан, куда едут смотреть на наследие Великих Моголов практически все туристы. Город Майсор – он много южнее, в штате Карнатака – в сознании иностранца ассоциируется с аштанга-йогой, столицей которой он объявил сам себя некоторое время назад. Но для индийцев он – город дворцов.
Строить Амба Вилас – главную резиденцию правящей династии Водейар, позднее ставшую просто Дворцом, в 1897-м был приглашен британский архитектор Генри Ирвин. Бюджет был неправдоподобным, он сразу поставил майсорский дворец в ряд самых дорогих зданий. В работу были вовлечены лучшие мастера: сложнейший восьмигранный витражный купол для центрального зала делали в Шотландии, мозаичные полы для него же – с яркими павлинами, вторящими павлинам на витражах, – в Англии. Во всем дворце не осталось ни уголка, где не потрудились бы художники, ювелиры, мастера по вырезанию из слоновой кости, бирюзы, да из какого угодно материала. Ходить босиком и прикасаться украдкой к холодным драгоценным поверхностям здесь вдруг оказывается очень естественным.
Сегодня, как и сто лет назад, он похож на иллюзию, на видение, парящее над хаосом грязных улиц, в плотных парах выхлопов, которые оставляют после себя моторикши и скутеры. Эклектичный дворец «собран» по кусочкам из разных историй и, ко всему прочему, светится, оплетенный по периметру 10 000 лампочек (это можно увидеть в сентябре-октябре по случаю большого праздника Дасара).
Майсорцы относятся к своему достоянию так трепетно, что фотографий дворцовых интерьеров нет даже в интернете. Никаких. Что означает: для того чтобы увидеть его, вам придется приехать собственной персоной.
ДВОРЕЦ ЛИНДЕРХОФ, БАВАРИЯ, ГЕРМАНИЯ
Эксцентричный Людвиг II построил множество странных зданий. Но единственным местом, где по-настоящему жил сам, был Линдерхоф – камерная резиденция в лесах Баварии, настолько причудливая, что жить здесь вряд ли смог бы кто-нибудь другой.
В наши дни иной раз услышишь, как немецкого короля Людвига II называют королем китча. Он действительно обладал необычным вкусом и за свою недолгую жизнь (в возрасте 40 лет его нашли утонувшим в озере) успел совершить немало чудачеств. У короля было полно времени (он не любил заниматься государственными делами) и еще больше средств. Все это он с удовольствием посвящал своей главной страсти – строительству замков. Считается, что странный, почти диснеевский облик Нойшвайнштайна Людвиг придумал сам, как и некоторые другие замки. Последним, незаконченным проектом был замок в образе японской пагоды.
В Линдерхоф едешь на машине из Мюнхена. Глядя на леса, на молочный туман, стелющийся над тихой природой в предгорье Баварских Альп, вполне представляешь, как все начиналось: у отца Людвига II был здесь охотничий домик. Именно из него, взойдя на престол в 19 лет, Людвиг решил сделать «королевскую виллу» на манер Версаля. В 1870-е домик перестроили до неузнаваемости – в настоящий барочный дворец, где были реплики из Версаля вроде точной, но уменьшенной копии лестницы или символов солнца, встречавшихся повсюду. Как и в Версальском дворце, спальня стала самым большим помещением: на манер Луи XV, лежа в огромной золоченой кровати под балдахином синего бархатного занавеса, Людвиг стал давать аудиенции – утреннюю и вечернюю. Спальня во дворце была всего одна – гости тут не подразумевались.
Да они и сами были рады не задерживаться в пышных до рези в глазах интерьерах: ковры из страусиных перьев, канделябры слоновой кости, лазурного цвета шелковые диваны, инкрустации золотом, заползающие, как плющ, на потолочные росписи, изображающие полчища херувимов…
Днем здесь стояла гробовая тишина – в это время «ночной король» Людвиг отсыпался, а ночи напролет читал в полумраке зеркальной залы при мерцающем свете свечей или катался в золотой лодке-лебеде по зловещему, меняющему цвета гроту Венеры. Кажется, его одиночество до сих пор обитает в этих стенах.
ДВОРЕЦ ПОТАЛА, ЛХАСА, ТИБЕТ
Может быть, теперь уже поздно ехать в Тибет в поисках Шангри-Ла, королевства духовного просветления. Но пока в центре Лхасы незыблемой скалой возвышается дворец Потала – Тибет будет оставаться священным местом для всякого буддиста.
И пускай про дворец говорят, что он – с тех пор как в 1959-м отсюда навсегда уехал сам далай-лама и весь его «двор» – раковина, из которой удалили жемчужину, лишь пустые створки. Все равно каждому, кто попадает в город, делается не по себе от величия этого сооружения.
Дворец Потала, с его белоснежными и темно-красными стенами, с поднимающимися будто в небо лестницами, золочеными крышами, невозможно отнести ни к одному из существующих архитектурных стилей – он вообще кажется произведением нерукотворным, как будто вырастающим из скалы. Здесь, в городе на высоте 3650 метров, это даже не звучит абсурдно.
На самом деле Потала более чем рукотворна – строили ее из земли, камня и дерева, а на гору их доставляли люди и ослы. Продолжалось это без малого полвека – строительство начали в 1645-м, по приказу Далай-ламы V. В 1682-м он умер, смерть его скрывали еще 12 лет, пока дворец наконец не был закончен.
Отсюда до рокового 1959 года управляли Тибетской империей все далай-ламы. Их покои находились на верхних этажах – вдали от суеты, которой всегда был полон дворец. В нем более тысячи комнат, где жили и служили тысячи монахов. 13-этажный дворец Потала был построен по принципу государства: в нем было предусмотрено все, от кабинетов для министров до оружейной палаты, от комнат для медитаций, библиотек и школ до зернохранилища и карцера. И еще были несметные богатства! По некоторым подсчетам, во времена последнего далай-ламы в Потале находилось более 20 000 статуй и 10 000 святынь разного свойства (от свитков и манускриптов до посуды). И гробницы всех далай-лам, украшенные драгоценными камнями и золотом…
Когда Тибет был захвачен, прекрасный, живой дворец Потала в один день опустел. Новые китайские хозяева почти ничего не тронули. Более того, они даже принялись его реставрировать: в Тибете хотят развивать туризм.
Сегодня гости могут заглянуть даже в комнату далай-ламы, а потом подняться на крышу. И если смотреть вниз, то вокруг будут все те же горы и то же вечное небо, что наполняли энергией всех побывавших здесь мудрых людей.
ЗАМОК ЭГЕСКОВ, ОСТРОВ ФИОНИЯ, ДАНИЯ
В замке Эгесков в числе многих маленьких и больших чудес есть кукольный дворец Титания. Совсем настоящий, но человеку туда можно заглянуть только одним глазочком, а интерьер целой залы уместится на ладони.
Дочь хозяина, маленькая Гвендолин, однажды рассказала отцу, что видела в саду маленьких фей и им приходится ютиться в норах в земле, – тогда отец заказал художникам для них дворец. Собирание его интерьера превратилось в увлечение жизни – спустя 15 лет, когда Гвендолин уже перестала верить в фей, в Титании насчитывалось более 3000 вещиц, собранных по всему свету.
С точки зрения современного человека, который приезжает в Эгесков (это 20 минут на такси от города Одензе или пара часов от Копенгагена), сам замок тоже выглядит как кукольный. Считающийся самым хорошо сохранившимся европейским замком эпохи Ренессанса, ухоженный выше всяческих похвал Эгесков стоит на острове, со всех сторон окруженный озером. В спокойных водах отражаются его на первый взгляд идиллические башенки с покрытыми патиной куполами и стены красного кирпича. Вам все расскажут про них, когда вы приедете сюда. И покажут.
Например, что замок на самом деле состоит из двух отдельных домов, соединенных двойной стеной толщиной в метр. В случае нападения предполагалось, что осажденные смогут оставить первый дом, перебраться во второй и продолжить битву. В стене между домами скрывается система потайных лестниц, а во внешней, выходящей на озеро, – хитрые механизмы для опрокидывания кипящей смолы на головы врага. Это не говоря об отводном мосте, исключительно по которому можно попасть в замок.
Вот такие были меры предосторожности в 1554-м, когда строили Эгесков.
Замок несколько раз переходил из рук в руки, пока в 1784 году его не купила семья Билле, которая владеет им до сих пор. Хозяева не просто позволяют гостям увидеть историю их дома и семьи – они их еще и развлекают, чтобы не дай бог не заскучали. Летом по двору замка бесцельно слоняются великолепные белые пингвины, в саду (в 2006 году получил премию как «самый прекрасный сад Дании») можно увидеть невероятную коллекцию фуксий. Есть лабиринт из бамбука, музей винтажных автомобилей и даже своя ферма, где каждое утро делают йогурты.
Если будете в Эгескове, не упустите случая расспросить хозяев о местных легендах. Например, про деревянного мальчика, который спит в перекрытиях крыши. Говорят, если его разбудить, разрушится весь замок. В печальных сказках люди здесь очень убедительны – еще бы, ведь тут неподалеку, в Одензе, их рассказывал Ганс Христиан Андерсен.
Текст: Елена Голованова