лола алимова

она открыла глаза — на подушке алел след от помады, её помады. она любила красить рот красным. и иногда, вот как вчера, приходила домой пьяная-препьяная и сил хватало только на то, чтобы стянуть с себя одежду и украшения. белая рубашка, кожаные брюки, серьги и кольца сейчас тоже валялись у кровати. N. рядом не было. она потянулась за телефоном. набрала сообщение: «мама приглашает нас сегодня на ужин, пойдём?». телефон равнодушно молчал. аля перевернулась на другой бок и задумалась. всё ей нравилось в этих её отношениях, если бы не одно «но» — отношений как бы и не было, N. её скрывала. они познакомились на работе...

четвёртый день подряд, как президент моей страны начал то, что нельзя называть своим именем. и эти дни я не могла ничего делать. ни есть, ни толком спать, ни нормально работать. гуглила новости и сходила с ума. я даже не могла заставить себя выйти на улицу, чтобы погулять с собаками. в последний раз мы гуляли вечером 23-го. громыхали салюты, они обе сиротинушками жались к моим ногам и поскуливали. собаки не очень любят салюты. я присела к ним, обняла и стала жалеть. вспомнилась моя подруга из донецка, которая приехала в москву как раз эти злосчастные 8 лет назад. она распродала за бесценок всё, что можно было там продать...