Отчего так волнуется сердце, Глядя в тихую светлую даль? Слышу тихий я голос из детства: – Всё, сыночек, Христу доверяй! Вдруг багрянцем окрасятся клёны, И рябин разгорятся костры. Я стою у родимого дома... – Неужели, сынок, это ты?! Покосилась родная...

Снега обращаются в бурные потоки, и вот уже по реке плывут громадные льдины – те самые, что зимой служили нам ледяной дорогой. Солнце заливает небо ликующим светом, а в лесу, пронзая последний снег, тянется к нему самый первый, самый смелый цветок. Гляди-ка, бумажные кораблики отправляются в плавание по ручьям. Вот уже и дни становятся длиннее, да и света больше, меньше тьмы. И вот уже возвращаются с юга птичьи стаи, перезимовавшие и вновь обретшие дом в наших краях. Всё пробуждается к новой жизни, словно с чистого листа: и природа, и звери, и последняя букашка, и сам человек...

Говорят, жизнь прожить — не поле перейти, и мой сосед Толик знает это не понаслышке. Его судьба — настоящая география, полная приключений и порой пугающих поворотов. Он и в моря ходил, и свинарник строил, а под старость махнул на всё рукой и начал пить без просыпу. Обычно, завидев его, мы, мальчишки, разбегались кто куда. Но сегодня Толик был другим — каким-то удивительно радостным. Мы были поражены такой перемене, ведь обычно он хмурый и злой, а дома у него вечно шум, крики и драки. А сегодня — нет...