Когда я открывала свой магазин, казалось, жизнь наконец поворачивается ко мне лицом. Я вложила туда всё — последние сбережения, бессонные ночи, кусочек души. Сама ездила на «Садовод» в пять утра, торговалась с поставщиками до хрипоты, сама красила стены до одури от краски и вешала зеркала дрожащими от усталости руками. Муж помогал неохотно, постоянно ворча: — Лучше бы на нормальную работу пошла, на дядю работать. Какой из тебя бизнесмен? — Андрей, поверь в меня хоть раз, — умоляла я. — Я чувствую, это выстрелит...

– Алёша, сколько лампочек? – спрашиваю нашего следующего пациента – мальчика 11 лет. – Одна. Я вижу, но не чувствую рук и ног, – бодрым голосом отвечает он, хотя мне бы на его месте было уж точно не до радости. – Алёша, лежи совершенно спокойно, – просит его Елена Севастьянова. – Признаков перелома нет. Челюсть подвижна, – замечаю, осмотрев шею и череп. – Больно здесь или по бокам? – спрашивает моя коллега. – Везде. – Лицо не повреждено, зубы целы, – проверяю, но стоит чуть надавить на верхние, как Алёша морщится и чуть вскрикивает от боли...