До деревни Аня добиралась несколько дней. Сначала на поезде, где её продуло сквозняком и заболело горло; потом на маршруте до районного центра (пришлось поспрашивать у прохожих, где тут автовокзал и как вообще добраться в эту деревню), где Ане показалось ужасно тесно: люди сидели так близко, что некуда деться от лукового дыхания краснощёкой соседки; и, наконец, на рейсовом автобусе, по сравнению с которым маршрутка показалась ей раем: она с трудом втиснулась в холодный пазик, в котором два часа тряслась...

— Серёж, ты мне скажи честно, ты что, больше не считаешь нас семьёй? — Мам, ну почему сразу «не считаешь»? Ты думаешь, если мы семья, то я всё должен за неё делать? — Да ничего я не думаю, сынок. Просто Аньку опять уволили... И куда ей теперь? Она же твоя сестра, старшая... Возьми её к себе на работу, ну? Сергей тяжело вздохнул, отстраняя трубку на секунду от уха, чтобы перевести дыхание. Звонок матери всегда означал, что она недовольна – она не звонила просто так, чтобы поболтать о погоде или о том, как у него дела...