Константин вернулся домой в половине седьмого. По звукам, доносившимся из кухни, он понял, что Галя – его жена – снова не в духе. Мужчина разделся, вымыл руки и зашел в комнату сына – там никого не было. – Галя, а где Юра? – спросил он, заглянув на кухню. – Мать приезжала, забрала его в поселок. Мне хоть какое-то облегчение – все меньше хлопот, – ответила жена. – Да какие с ним хлопоты? Юрка целый день в саду. Мы с ним сегодня хотели эсминец до конца собрать. – Успеете собрать. Иди есть. Константин сел за стол...

Холодный ноябрьский дождь стучал в окно старой «девятки», на которой я ехала из вокзала. Город, который когда-то был домом, теперь казался чужим и серым. Я приехала хоронить отца. Мамы не стало два года назад, а теперь и его. Осталась только эта двушка в панельной пятиэтажке на окраине и тихая, гулкая пустота внутри. Поминки прошли в том же душном кафе у кладбища. Родственники, соседи, смутные знакомые. Все говорили тихо, хвалили отца и украдкой поглядывали на меня. Особенно тетя Маша, папина сестра, и ее сын Дима, мой кузен...