Я никогда не понимал своего отца. Он был человеком из другого теста, из другого времени. Молчаливый, замкнутый, он жил так, словно постоянно прислушивался к чему-то, чего не слышал никто другой. Наши разговоры были короткими, рублеными, как удары топора. Я уехал в город, как только смог, и наша пропасть стала еще глубже. Мы созванивались по праздникам, обменивались дежурными фразами. А потом он умер. В наследство он оставил мне не деньги и не недвижимость, а старую, потрепанную карту и короткую записку, написанную его угловатым почерком: «Когда время придет, отвези меня домой, сын...

Странно, когда вся твоя реальность берёт и переворачивается с ног на… даже нельзя сказать, что на голову. Нет! На какое-то другое место, пока не очень-то исследованное и непонятное! Завязываясь невероятным узлом Они бежали, бежали и бежали, спасаясь от чего-то такого… странного, превратившего их из победителей, из хозяев жизни, которые берут из окружающего их пространства всё, что хотят, в слабых, бессильных, преследуемых каким-то чудищем с их же топором. Потом бежать сил уже не осталось, и, как...