Свобода Тихий вечер в их квартире обычно означал одно: мягкий свет торшера, запах травяного чая и её голова у него на плече. Но в этот раз всё было иначе. — Знаешь, мне кажется, я слишком долго жила не своей жизнью, — Ольга отставила чашку, не допив. Её пальцы нервно теребили край скатерти. Максим поднял глаза от книги. В её голосе звучало что‑то новое — не раздражение, не усталость, а холодная, почти чужая решимость. — О чём ты? — он постарался, чтобы вопрос прозвучал спокойно. — О свободе, — она посмотрела прямо на него, и он впервые за долгие годы не смог прочитать её взгляд...

— В твои годы только внуков нянчить, Лена, — сказал он почти ласково, как будто делал мне одолжение. — Ну правда, чем ты займёшься? Вязать носки? Он стоял посреди нашей спальни, широко расставив ноги, с тем самым знакомым выражением превосходства на лице. Чемодан уже был собран и стоял у двери. На тумбочке лежала его кожаная барсетка, которую он не доверял никому, даже мне, за тридцать лет брака. Я сидела на краю кровати и смотрела на узкую полоску света от окна, падающую на ковёр. В этой полоске пылинки медленно крутились, как маленькие планеты...