Елена стояла посреди гостиной и никак не могла решить, с чего начать. Картонные коробки уже неделю теснились вдоль стен, как временные перегородки, но до настоящего разбора руки не доходили. В старой квартире всё было на своих местах: книги по полкам, кастрюли по размеру, полотенца по цветам. Здесь же — хаос из вещей и сомнений, которые они с Игорем принесли с собой. Игорь вернулся с балкона, где пытался прикрутить сушилку к стене. — Она сюда не влезает, — сказал он, ставя на пол отвёртку. — Стена короткая...

Окно появилось позже двери. Сначала дом был крепостью и убежищем, дверь играла самую важную защитную роль. А потом, когда мир перестал быть таким опасным, появились и окна. Сначала крошечные, ведь стекла не было, жалкие отверстия, едва пропускавшие свет и затянутые бычьим пузырем...

— Это что? Карина подняла с кухонного стола распечатанный автобусный билет и уставилась на мужа. Арсений стоял у окна, разглядывая вечерние огни города, и молчал. Молчание длилось слишком долго. — Сень, я тебя спрашиваю, — Карина почувствовала, как внутри все начинает холодеть. — Что это за билет? — Мама едет на праздники, — Арсений развернулся, и по его лицу было видно, что он уже готовится к бою. — Двадцать третьего декабря приезжает. Карина опустилась на стул, руки задрожали, и она положила билет обратно на стол, чтобы муж не заметил...