В конце лета Ангелине так и не удалось отдохнуть. Она все также продолжала усердно работать и в качестве дополнительной нагрузки на ее плечи легли многочисленные встречи с оперативниками, прохождение нескончаемых процедур. Следователь трудился над ее делом со всей строгостью и методичностью, не позволял себе пропускать даже малейшие детали. Когда бывшая зечка начинала нервничать и пыталась ускорить процесс, он повторял, словно мантру: - Торопиться нельзя! Надо все сделать по закону. Одна ошибка и можно начинать сначала...

Я смотрела на эту женщину и не узнавала в ней ту, что утирала слёзы платочком, вспоминая о своей тяжёлой жизни. Куда делись эти "доченька", "Леночка"? Передо мной стояла совершенно чужая женщина с перекошенным от злости лицом. — Толик! — она повернулась к брату. — Скажи им! У тебя дети! Жена беременная! Сверху, с третьего этажа, донёсся детский плач. Жена Толика стояла у окна, прижимая к себе маленькую девочку. — Ну что, Нина? — Толик медленно спустился с крыльца, поигрывая ключами. — Расскажешь...