Воздух на нашей временной, съемной кухне был густым и многослойным. Он пах остывающей пиццей в картонной коробке, пылью старых книг, которые мы еще не разобрали, и чем-то неуловимо сладким, похожим на запах свежей типографской краски. Запах новой жизни. Я сидел на шатком табурете, откинувшись спиной на холодную стену, и смотрел на Марину. Моя жена, моя опора, моя тихая гавань на протяжении последних десяти лет. Она порхала по крошечному пространству между башнями из заклеенных скотчем коробок, что-то напевая себе под нос и разливая по бокалам дешевое игристое...

Я проснулась рано. За окном едва росла заря, воздух в спальне — прохладный, будто сквозняк ночной оставил здесь след. Мой взгляд — автоматически — на Серёжу. Пусто. Простыня смята, наволочка с вмятиной от его головы, но мужа рядом не было. Я сразу почувствовала тревогу. Мы с ним всегда просыпались вместе, особенно в выходные. А сегодня суббота — наш ленивый день. Я прислушалась. Квартира дышала затишьем, но вдруг откуда-то из кухни — негромкий, странный шум. Будто кто-то двигал что-то тяжёлое или хватался за посуду неуверенными руками...