Муж выключал воду так, будто платил за каждый лишний миллилитр из собственной крови. Сначала открывал кран тонкой, нервной струйкой, смачивал ладони, тут же перекрывал вентиль, словно душил собственный кран, и только после этого брался за мыло. Ни один обмылок в этом доме не имел права на смерть: исхудавшие, скользкие остатки Семён прилеплял к новым кускам, создавая серые, уродливые слоёные пироги, к которым хотелось прикасаться только в перчатках. Марина стояла в дверях ванной и смотрела на этот ритуал, знакомый до зубного скрежета...

Таня стояла у окна кухни, наблюдая, как такси останавливается перед домом. Из машины грациозно выскользнула высокая блондинка в дорогой шубе — Аня. Даже сквозь стекло было видно, как водитель замер, провожая её взглядом. Сестра всегда производила такое впечатление на мужчин. Это была её суперсила, которой она пользовалась всю жизнь. Таня вытерла руки о полотенце и вышла встречать гостью. Сердце сжалось от волнения — они не виделись почти два года. Последний раз Аня звонила на Новый год, пьяная и плачущая, жалуясь на очередного бросившего её мужчину...