Наверное, нет другого крупного русского литератора, кто бы настолько хорошо был знаком с евреями и так сильно погружен в еврейскую жизнь. Маяковский действительно очень хорошо относился как ко всему этому народу в целом, так и к отдельным его представителям. И они платили ему тем же: в 1920-е Маяк еще не был «нашим всем», а являлся одним из множества известных поэтов. Но возвышался над ними и в смысле известности, и в финансовом плане. Отчасти это было связано с тем, что, благодаря удачным знакомствам, его умело раскручивали по еврейской линии...

Кого не восхитит сей страстный монолог, рожденный под эгидой неразделенной любви? Самая известная поэма Владимира Маяковского, вобравшая в себя нежность и грубость, является не просто поэмой, а образцом русского модернизма, отражающим особенности «предреволюционного» мироощущения. Но речь пойдёт не о поэтике Маяковского, не о его взглядах на мир сквозь призму строф и рифм, и даже не об анализе поэмы. Мы минуем все будоражащие и острые «я над всем, что сделано, ставлю «nihil»» и «вы любовь на скрипки ложите»...