Старуха заболела. Приходил долговязый доктор: совсем мальчик с пухлым детским ртом и измученным вытаращенным ясным взором. Под глазами голубые ямы: не высыпается. Все время советовался с компьютером, который был распахнут стеклянной книжкой на острых джинсовых коленях. Старухе было жалко паренька: по возрасту как правнук Женька. Но тот шалопай, ветер в голове и в попе, а этот серьёзный. Один на пять деревень — а в деревнях одни старухи. Каждая со своими болячками, о которых готова гундосить уныло и подробно, со своим «карахтером»...

Всем она казалась странной, не такой, как все старухи. У неё не было друзей и подруг и даже просто знакомых, с которыми можно было поговорить. Её никогда нельзя было увидеть сидевшей на дворовой лавочке вместе с другими старухами. Её никто не любил и никто с ней не общался. У неё не было настоящих друзей, да и ненастоящих тоже. Она никому не причиняла зла, но была отторгнута всеми. Её сторонились соседи и побаивались дети. Мало того, даже её настоящее имя никто не знал. Да и не интересно было знать...