Под окном больничной палаты – железная крыша крыльца. Дождь – осенний, колкий, каменный бил громко и мерзко. Марина проснулась от этого шума, лежала и прислушивалась к себе. Она тут оперировалась – удалила кисту, а вместе с ней и яичник. Возраст что ли? Впрочем, тут лежали женщины разного возраста. Тусклый свет шел из приоткрытой двери коридора. Запах валерианы, хлорки... И тут, сквозь заглушающий металлический звук дождя, Марина услышала подвывание. Она прислушалась – нет, все тихо. А потом – опять...

Звонок в дверь прозвучал так резко, что несколько розовых шариков под потолком испуганно качнулись. — Мама, там еще гости! — крикнула Маша, хлопая в ладоши. Кирилл как раз зажигал пятую свечку на огромном торте. Детский смех, визг и музыка — наш дом гудел, как улей. Пять лет моей дочери. Пять лет абсолютного, выверенного счастья. Я открыла дверь, готовая улыбнуться очередним родителям. На пороге стояла женщина. Просто женщина с усталым лицом и выцветшими глазами. Она не держала в руках подарка. — Мне нужна Вероника Соловьёва...