— Ты что опять притащилась без предупреждения?! — голос Яны сорвался резче, чем она рассчитывала. Она стояла на табурете посреди сырой, недоделанной комнаты, держала в руке шпатель, а с потолка на неё осыпалась известковая пыль. Жара в декабре для их южного побережья — обычное дело, и от духоты футболка липла к спине так, будто её намочили и забыли выжать. У распахнутой калитки стояла потрёпанная серая «Лада», салон которой был набит так, что двери едва закрывались. Узлы, пакеты, клетчатые баулы — прямо как у людей, переезжающих не на пару дней, а насовсем...

— Нет, ну это опять не то! Света, ты издеваешься? Я же просил тебя, как мама делает! А это что? Вода какая-то, а не борщ. Света медленно подняла глаза от своей тарелки. Она ещё даже не успела притронуться к еде. После десятичасового рабочего дня, забитого отчётами, звонками и нервотрёпкой с начальством, она два часа провела на ногах у раскалённой плиты. Резала свеклу, пассеровала морковь с луком, обжаривала мясо, натирала чеснок — всё для того, чтобы приготовить этот самый, чертов, борщ. Густой, наваристый, с куском хорошей говядины, купленной на рынке...