Муж выключал воду так, будто платил за каждый лишний миллилитр из собственной крови. Сначала открывал кран тонкой, нервной струйкой, смачивал ладони, тут же перекрывал вентиль, словно душил собственный кран, и только после этого брался за мыло. Ни один обмылок в этом доме не имел права на смерть: исхудавшие, скользкие остатки Семён прилеплял к новым кускам, создавая серые, уродливые слоёные пироги, к которым хотелось прикасаться только в перчатках. Марина стояла в дверях ванной и смотрела на этот ритуал, знакомый до зубного скрежета...

Александра Коллонтай и Лариса Рейснер. Две аристократки. Две революционерки. Две легенды. Александра Коллонтай видела свободу в освобождении от оков. Она сломала старую жизнь, чтобы построить новую — по чертежам. Ради идеи она оставила семью, искала новую любовь, писала законы. Её свобода — это тяжёлый, но осознанный выбор. Ей пришлось за него платить каждый день своей долгой жизни. Лариса Рейснер видела свободу в праве на всё и сразу. Поэзия и война, роскошные платья и матросская шинель, великая любовь и великая жестокость...