Когда на Новый год мы с семьей смотрели киноверсию «Чебурашки», я морщился, как от кислых апельсинов, — столько в фильме было странного и ненужного. Когда мы с друзьями пошли на «Волшебника Изумрудного города», то хихикали от морали, которую мало того что абсолютно неорганично вставили в сюжет Волкова, так еще и в горло зрителю пропихивали силой. Дальше вместо сказок я решил смотреть «Субстанцию». Она менее страшная. Эта музыка будет вечной — конвейер отечественных киносказок уже не остановить. Вот...

Ирина стояла посреди гостиной, которую обставляла двадцать лет назад, и чувствовала себя прозрачной. Словно она была не живым человеком, а старой, пыльной занавеской, которую решили снять и выбросить во время генеральной уборки. Виктор, её муж, с которым они съели не пуд, а, наверное, тонну соли, деловито застегивал молнию на дорогом кожаном чемодане. Он не смотрел на неё. Он вообще последние полгода смотрел сквозь неё. — Вить, а как же дача? — тихо спросила Ирина. Вопрос был глупым, неуместным, но она цеплялась за бытовые мелочи, чтобы не сойти с ума от боли...