— Мам, а почему дядя Володя всегда такой злой? — спросила девятилетняя Полина, с опаской поглядывая на соседа, который ругался в коридоре коммунальной квартиры. Елена Ивановна вздохнула, помешивая кашу на плите. Владимир Николаевич жил в соседней комнате уже два года — угрюмый, нелюдимый мужчина лет пятидесяти пяти, который, казалось, был недоволен всем на свете. — Не злой он, Полинка. Просто... несчастливый, наверное. — А почему несчастливый? — Не знаю. Может, одиноко ему. Одиннадцатилетний Егор фыркнул: — Сам виноват...

Приземлила, ударом тока Слышал, что больно, но... Не думал, насколько На общем балконе Кутила паскуда Куда бы зашиться там Где менее людно Ой, как ломает Передавило грудь Ненавидишь, но безумно пытаешься все вернуть Растоптали, вывернули, поставили на колени! Так почему же в своих песнях вы мне об этом не пели? Если это чувство Просто выброс эндорфина Скажи, почему так больно сильно? Почему так больно сильно? Макс! Если это чувство Просто взрыв окситоцина Скажи, почему так больно сильно? Почему так...