Ирина и Олег сидели во дворе, прижавшись друг к другу, молча любуясь ночным садом. Отблески фонаря, висящего над крыльцом, выхватывали из темноты резную листву каштанов и акации, высокие колоски гладиолусов, желтые и желто-коричневые островки бархатцев, темные головки роз. - Смотрю я на наш сад, Олежа, и думаю: как все красиво, прямо идиллия какая-то, бери и наслаждайся! А потом вспомню, что розу просто так не возьмешь – шипы не позволят, да и каштаны тоже – каждый шар такой колючий, что просто в руку не возьмешь...

«По тундре, по железной дороге, Мчится поезд, Барнаул – Воркута. За железной решеткой, там сидят христиане И под грохот колес, тихо гимны поют»… 1. …Гроза выдыхалась. Все реже и реже всполохи молний освещали мертвым светом серые набухшие дождем буденовки вековых елей и гранитные утесы, подступающие почти к самой железнодорожной ветки. Все реже и реже, все слабее и глуше в темном низком небе слышались раскаты грома, да и холодный, безжалостно полирующий шпалы ливень, сошел на нет, уступив место нудному, бесконечному осеннему дождю...