Татьяна закрыла кассовый аппарат с легким, приятным щелчком, словно ставя точку в конце удачного дня. В воздухе еще витал аромат детской радости и предвкушения праздника — сегодня разобрали последнюю партию бархатных платьев для утренников и несколько дорогих зимних комбинезонов, похожих на пухлые скафандры. Десять лет назад, когда она, сжимая в кулаке все свои сбережения, открывала первый крошечный магазинчик в спальном районе, Сергей лишь криво усмехался. «Авантюра, — цедил он, глядя на коробки с ползунками...

- Алина, я тебе звоню уже третий раз! Ты что, оглохла? - кричала в трубку Раиса Павловна. Ее голос дрожал не то от злости, не то от боли. - Я тут лежу на Садовой! Упала, понимаешь? Упала я! Я в этот момент работала в своей мастерской. Хотя это было громко сказано о комнатушке в двенадцать метров. Но мне нравилось думать о ней именно так. Я расписывала платок, натянутый на мольберт вместо холста. - Еду, - сказала я и положила трубку. Еще полгода назад я бы сказала совсем другое, что-нибудь вроде «позвоните в скорую» или «у вас же есть подруга Зинаида Марковна с первого этажа»...