Аромат свежемолотого кофе и сладкой пахлавы, приглушенный гул голосов, переплетающихся с тихой дагестанской мелодией из колонок — всё это когда-то было синонимом уюта и отдыха. Теперь Мадина сидела в своём любимом кафе, словно внутри аквариума: она видела и слышала мир вокруг, но толстое стекло одиночества и тоски отделяло её от этого потока жизни. Ложка в её пальцах бесцельно водила по кругу в чашке с латте, уже потерявшем свою пенку. В темной, почти чёрной глади напитка уродливо отражался кусок...