Тишина в квартире Лены была густой, почти осязаемой, как застывший кисель. Она оседала на полированных поверхностях старого комода, который они с Костей, хохоча и поминутно ругаясь, сами затащили на пятый этаж. Она забивалась в ворс ковра, еще помнившего тепло его босых ступней. Тишина висела в воздухе тяжелой, пыльной взвесью. В ней медленно плясали редкие солнечные лучи, что упрямо пробивались сквозь декабрьскую хмарь за окном. Тридцать восемь дней. Лена невольно считала. Не потому, что хотела,...