- Мама, она все-таки ушла… Улетела моя птичка-синичка… Алексей осторожно передал матери сонного сына и сел прямо на пол в прихожей. Хотелось заорать, высказав судьбе все то, что наболело за прошедший год, а потом уткнуться в подушку, потереться носом о вышивку, сделанную на наволочке мамиными руками, и уснуть, надеясь на то, что утром все как-то уладится. В родительском доме все было как обычно. Тепло, тихо, спокойно… Немного пахло сдобой и чабрецом, вились у ног любопытствующие коты, не понимающие, почему хозяйка плачет, да отсчитывали время фамильные ходики...

Алёна мыла пол в коридоре, стараясь не пропустить ни одну щелочку между плинтусами. Вода была теплой, пахла сосной, а за окном медленно опускался вечер. Она слышала, как за стеной тихо сопела во сне их дочка, маленькая Вероника. В эти минуты тишины дом казался уютным и безопасным, настоящим гнездышком. Дверь резко открылась. В прихожей, отбрасывая на стены длинные тени, стоял Максим. Он снял пальто, бросил его на вешалку, и его взгляд скользнул по влажному полу, по тряпке в руках у жены. — Опять наводишь блеск? — произнес он, и в его голосе не было ни капли тепла...