На одном из парней была блузка. Светкина блузка. Валентина застыла в дверях своей же кухни, не веря глазам. Та самая блузка — бежевая, с мелкими цветочками, которую Света надевала на свой последний день рождения. Которую Валентина хранила в коробке, в закрытом шкафу, двенадцать лет. Парень заметил её взгляд, ухмыльнулся. Щёлкнул зажигалкой. – Прикольная тряпка, правда? Говно, конечно, но за неимением. Кристина хохотала. Валентина видела, как дёргаются её плечи, как блестят глаза — пьяные, весёлые, чужие...

Поезд дернулся, и тонкий стакан в подстаканнике звякнул о ложечку. Я закрыла глаза и попыталась поймать ровный ритм колес, как будто это не железо по рельсам, а море, перекатывающееся у самого берега. Хотелось уснуть — просто уснуть, без мыслей, без планов, без лишних слов. Но слова лились через тонкую перегородку купе, как вода из неисправного крана. — Танюша, ну это же надо, представляешь, двоюродный брат снова женится! — смеялась одна. — Пятый раз, Лён, — отозвалась вторая, и хлопнула дверь тамбура так, что дернулся весь вагон...