Когда просьба превращается в требование, а помощь — в обязанность, порой рушатся даже самые крепкие узы родства. Стены моей пятиэтажки помнили ещё советские времена — те же облупленные обои в подъезде, тот же скрип половиц на лестнице, та же вечная сырость, въедающаяся в кости. Было уже половина десятого вечера, когда раздался отчаянный звонок в дверь — не обычный, вежливый, а истерический, требовательный. Я, Астамур, отложил газету и переглянулся с женой Мадиной. Она подняла брови — мол, кто это может быть в такое время? Открыв дверь, я увидел свою младшую сестру Ариадну...

«Мне было так страшно — я думал, его сейчас просто разорвут», — шепчет женщина, которую мы встретили рядом с местом происшествия. Её глаза все ещё полны ужаса, голос дрожит: «Я никогда не видел ничего подобного в нашем дворе». Сегодня речь пойдёт об инциденте, который вечером в субботу взбудоражил Москву: толпа молодых людей окружила одного мужчину, выдвигалась угрожающая риторика, в том числе фраза «Мы чеченцы, сейчас все порешаем», видео с места быстро разошлось по сети и вызвало бурную общественную реакцию...