Об Ирине Печерниковой часто пишут как об актрисе трагической судьбы. Эпиграфом тут первая реплика ее героини, молодой учительницы из фильма «Доживем до понедельника»: «Довольно! Она живая! Ну нельзя же так!» Советская Одри Хепберн, трогательная и беззащитная, очень женственная, «чистейшей прелести чистейший образец». Собирала дельфинчиков. Но стала жертвой людской молвы и жесткосердного времени. Этот очень цельный образ сложился давно. Но есть и другая Печерникова. Свободолюбивая и азартная хулиганка, независимая и строптивая...

- Все! Я тебя простила! Можешь возвращаться! – небрежно сказала Лера. - А можно уточнить, - игриво начал Гриша, - а за что конкретно ты меня простила? Лера завела глаза к потолку, недовольно цокнула языком. - За все! – махнув головой, ответила Лера. - Вот, прямо за все за все? – переспросил Гриша. – За всю жизнь? - Да! – выразительно и громко сказала Лера. - И даже вспоминать и припоминать ничего не станешь? – поинтересовался Гриша, еле сдерживая улыбку. - За старое я тебя простила! Вот такая у меня для тебя индульгенция получилась! Радуйся! – энергично произнесла Лера...