— Вставай, море убежит без тебя! — крик девушки с соседней полки резанул меня сквозь сон, а солнце уже палило так, будто поезд подъезжал не к Анапе, а к самой печке. Я рывком села, ухватилась за сумку с новым купальником — мечтой последних двух лет, — и улыбнулась своей отражённой в окне взъерошенной копии. — Наташ, ты что, смеёшься во сне? — подтянулась ко мне моя подруга Лера, поправляя на носу солнечные очки. — Я смеюсь, потому что мы наконец-то отдыхаем, — сказала я и сама не поверила, что произнесла это вслух...

В том, что случилось с дочерью, был виноват только он. Дима даже не отрицал. Жена била словами хлёстко, в самое сердце. — Я тебе сказала: позвони, проверь! — её голос был сиплым от слёз и крика, и каждое слово оттачивалось холодной яростью и врезалось в него, как камень в стену, оставляя глубокую вмятину. — От тебя требовался всего один звонок! Спросить: «Юль, ты сделала укол?» И всё! Но нет же! Занят был? Это было важнее твоих дел? Всё ещё важнее, да?! —Нет,- отвечал Дима бесцветно. — Ты недоглядел,...