Поезд катился сквозь ночь, как всегда. Гул колёс — как пульс этой железной машины, а внутри вагона — своя жизнь. Плацкарт полон людей и запахов: кто-то ест свои котлеты, кто-то тихо шепчется с соседом. В этом шуме я сидела на своей нижней полке, уже почти пристроившись, когда ко мне подошла она — бабушка с седыми волосами, в платочке и с большущим узлом. — Девушка, — говорит она тихо, но голос у неё с железом. — А можно мне вниз? Мне на верхнюю тяжело лезть… Я кивнула, но внутри закипело. Не потому, что жалко, не потому, что она старая...