Отдельное слово хотелось бы посвятить такому яркому и своего рода уникальному явлению советской культуры, как деревенская проза 1950-80-х годов. Уникальность этого явления заключалась в том, что впервые с дореволюционных времен, литература вышла за рамки искусства, стала общественной платформой, местом диалога власти и народа или скорее одной из форм критики проводимой государством политики. Более того удивительна и реакция власти, которая разрешила, пусть и со скрипом, развиваться этому общественно-литературному направлению...

— Ты чего, против мамы с детьми?! — голос у неё был громкий, обвиняющий. Она даже не смотрела на меня: усаживала двух мальчишек на мою нижнюю полку, сама ставила рядом сумку и раскладывала пакеты с едой. Я замерла в проходе с билетом в руке. — Простите, это моё место. — Моё, твоё… — отмахнулась она. — Ты же одна, а нас трое. Нам вниз удобнее. Детям спать надо. Ты наверх переберись, тебе не трудно. Мальчишки уже разложили чипсы и машинки на моей простыне. Один даже запрыгнул с ногами. Я стиснула зубы...