Милана сидела на стуле у изголовья больничной кровати и была в шаге от истерики. Она не отрываясь смотрела на лицо мужа. Егор лежал неподвижно, бледный, с закрытыми глазами. Девушка осторожно взяла его руку в свою. Рука казалась чужой, будто принадлежала не тому человеку, с которым она прожила столько лет. – Егор, – прошептала она, надеясь, что её любимый вот-вот откроет глаза, – ты меня слышишь? И к её радости, это случилось. Зрачки Егора были расширены, взгляд – пустой, будто он смотрел сквозь неё, не видя...

Она мечтала только об одном — забрать младшую сестру из интерната и оформить опеку. Для этого пришлось устроиться сиделкой к богатому мужчине в инвалидной коляске, который, казалось, уже решил, когда и как уйдёт из жизни. Всё изменилось после подслушанного разговора с нотариусом и одного скандального дня рождения. *** – «Лера, вы понимаете, что в вашем положении о ребёнке речи быть не может?» Я тогда даже не сразу поняла, что это мне. Сидела в душном кабинете опеки, держала в руках папку с бумажками и тупо смотрела на кружку с облупившейся надписью «Лучший юрист года»...