Мороз утром чуть ослабел, словно помогая Лене пережить этот последний отрезок пути. Она собрала сумки и попрощалась с администратором гостиницы. - Да как же ты с баулами своими, - посетовала женщина, глядя на Ленины сумки, - Постой, я сейчас. Она скрылась где-то в глубине служебного коридора и вернулась с молодым парнем, очень на неё похожим. - Вот, сын мой, подрабатывает у нас тут, мне помогает, снег почистить и всё такое. Толька, чего глазеешь? Помоги девчонке, на автовокзал ей надо. Бери санки, на которых возим порошок стиральный, в самый раз будут...

— Не смей захлопывать эту дверь! Я с тобой разговариваю! Евгения замерла, глядя на собственное отражение в зеркале прихожей. В глазах — усталость, в уголках губ — застывшая горечь. На секунду ей показалось, что в зеркале отражается не она сама, а её мать двадцать лет назад. Та же линия скул, то же выражение загнанности. Женщина резко отвернулась, взялась за ручку двери. — Я же сказал, мать приезжает через час. С гостями, между прочим. Ты куда собралась? Николай стоял, привалившись к дверному косяку кухни, с чашкой в руке...