Моя гортензия - Пинк Аннабель.
Хватит я больше не намерена вкалывать на твою мать Все что я выращу на даче все равно заберет твоя сестрица
Звонок мужа застал меня в пятницу вечером, когда я, выжатая как лимон после рабочей недели, только-только скинула туфли и рухнула на диван. В ушах еще гудел офисный шум, а спина ныла от многочасового сидения. Хотелось одного — тишины, горячей ванны и чашки чая. Но телефон настойчиво вибрировал на журнальном столике, высвечивая фотографию Андрея — он улыбался, щурясь от солнца на фоне какого-то морского пейзажа из нашего последнего отпуска. — Привет, солнышко! — его голос в трубке был бодрым и радостным, будто не он, а я провела день, наслаждаясь жизнью...
"Принц-совок" и нищий демократ. Всё что я знаю о социальной справедливости тогда и сейчас
Эти две истории начинаются одинаково. В условной деревне, у одинокой пьющей матери родился мальчик, которого назвали, например, Иваном.
А продолжение этих историй различно и полностью зависит от времени повествования.
1) Ваня родился в середине прошлого века. Семья считалась неблагополучной и колхоз выделял помощь: привозили дрова для отопления, перекрывал крышу, выделяли комбикорм для домашней птицы, которую держала бабушка Ивана, пенсионерка.
С непутевой матерью проводили беседы, грозили исключением...