Комната с тёмными стенами. Свечи расставлены по углам, магическими символами расписаны полы, потолки, стены, откосы окон, дверные косяки… Самый большой символ в центре. Он нарисован краской на полу, но почему-то светится, словно горит собственным светом. А рядом с символом, на полу лежит женщина. Чёрные волосы размётаны, длинное платье, руки и ноги раскинуты в стороны… глаза открыты. Женщина не привязана, но и не свободна. Взгляд её выражает непомерный ужас, на губах застыл крик. Она там против своей воли...

— Ты майонез взяла? — Витя даже не повернулся от телевизора. На экране Женя Лукашин в сотый раз летел в Ленинград, а в прихожей Нина в сотый раз проклинала этот день. Пакеты врезались в пальцы так, что кожа побелела, стала похожа на куриную шкурку. Три пакета. В каждом — килограммов по пять. «Магнит» был битком, кассирша орала на грузчика, бабки дрались за последний горошек по акции. Нина выстояла. Нина добыла. — Я спрашиваю, майонез взяла? — голос мужа стал требовательнее. С дивана донесся хруст — Витя дегустировал сухарики, которые предназначались для салата «Цезарь»...